Тайна Оболенского Университета

21. Буран

Упорство, безрассудство, отчаяние, смелость… Не знаю, что двигало мою в тот момент, когда я решилась сбежать из Оболенки и отправиться к Фомину. Нельзя было терять ни минуты, но только, как добраться до Москвы, да еще не привлекая ненужного внимания? Единственным выходом было попросить помощи папы, правда, для этого пришлось солгать.

С грустным лицом я пришла к нему в гостиную и сказала, что мне звонила портниха насчет платья. Ткань, которую мы выбрали, сняли с производства, аналогичной нет, и мне нужно либо поменять фасон, либо выбрать другой материал. До бала осталось так мало времени, что ждать до выходных я не могла, нужно было срочно ехать в Москву, и если бы папочка дал свою машину и отпросил на завтра с занятий… Конечно, принципиальный профессор Ланской не хотел, чтобы его дочь пропускала лекции. Папа колебался, пока я не стала слезно его упрашивать.

— Хорошо, Лер. Уломала. Только надо заправить машину. Бак почти пуст, — сдался отец и пошел к тумбочке за ключами, — дам тебе ключи от маминой квартиры. Остановишься там, а я скажу преподавателям, что ты поехала насчет переоформления.

После маминой смерти, ее наследником, как ни странно, становился папа. Никто не знал, почему она оставила все бывшему мужу, а не дочери, но меня это мало волновало. С папой мы договорились, что по окончании Университета переоформим квартиру на меня, но пока не начинали заниматься всей бумажной волокитой.

— Спасибо, папочка! Ты у меня самый лучший, — я подбежала к отцу, обняла его и чмокнула в щеку.
— Лерочка, ты же самое дорогое, что у меня есть, — расплылся в улыбке отец.
— А ты у меня. Очень тебя люблю, — и я крепче обняла его.
— Так, ладно. Тебе надо собираться, — посерьезнел папа. — Не хочу, чтобы ты приехала в город поздно вечером.
— Ты прав, буду собираться, — вздохнула я и нехотя отпустила папу.
— Тебе нужны деньги?
— Нет, папочка, у меня все есть.
— Ты у меня такая самостоятельная, — с гордостью сказал отец и, вздохнув, отвернулся. — Наташа бы тобой гордилась.
— Спасибо, — прошептала я, а в груди больно защемило. За столько лет я так и не смирилась с тем, что мамы больше нет. Ее смерть была так несправедлива, так преждевременна… Как и любой девушке, мне чертовски не хватало ее советов, тепла, любви… Я скучала, хотя старалась этого не показывать.
— Тебе ее не хватает… — заключил папа, надломленным голосом.
— Очень, — призналась я.
— Если бы я мог… — прикрыв глаза, сказал отец. — Если бы я мог все исправить.
— Исправить это могла только судьба, — горько усмехнулась я. — Но мне очень жаль, что вы не были вместе.
— Все очень сложно. Но я любил твою маму.
— Она тебя тоже, поэтому и не понимаю, почему вы разошлись.
— Ей было тяжело тут, в Оболенке, а для меня Университет стал частью жизни, — честно признался отец, а мне стало дико обидно от его слов. Словно он выбрал работу, а не семью. Для каждого ребенка чертовски больно сознавать, что для родителей есть что-то важнее него.
— Мы с мамой тоже были частью твоей жизни…
— Конечно, детка, — папа обнял меня и поцеловал в макушку, заставляя забыть обиду. — Тогда я совершил большую ошибку, но уже ничего не исправишь.
— В любом случае, я очень тебя люблю, — прошептала я.
— Знаю, милая…