Тайна Оболенского Университета

26. Тайна холма Яний

Когда умирает дорогой человек, нам сложно принять, что его больше нет в нашем мире. Мы ищем хоть что-то, чтобы вновь почувствовать его присутствие: идем на кладбище, в глубине души веря, что так сможем ухватить конец тонкой нити, связывающей иной мир с земным.

В долгой дороге до Оболенки я размышляла о родителях. Сердце разрывалось от мысли, что я осталась совсем одна. Никто больше не назовет меня доченькой, некому будет разбудить в день рождения поцелуем, и даже родного дома, где всегда будут рады, у меня не осталось. Не доезжая до главного въезда в Университет, я свернула на Оболенское кладбище, оставила машину на обочине и пошла по узкой тропинке вдоль вековых надгробий к могиле отца.

Оболенское кладбище было практически ровесником самого Университета, оно появилось в год его основания из-за суровой зимы, которую ввиду тяжелых условий перенесли не все. Более двух столетий здесь находили вечный покой не только профессора, но и прочие сотрудники Оболенского, для которых Университет стал вторым домом. Здесь же был похоронен и мой отец.

Свежая могила с еще не увядшими цветами в мраморных вазонах была на самой окраине в новой части кладбища. Стоя здесь, глядя на портрет папы, высеченный на черном мраморе, я все еще не могла поверить, что его больше нет. Сейчас, как никогда, я нуждалась в том, чтобы он был рядом.

За спиной послышался хруст снега, я обернулась и увидела на дорожке одиноко бредущего Сергея Петровича. Старый библиотекарь не сразу меня увидел, со стороны казалось, что его куда больше интересуют собственные ботинки, чем окружающий мир. Я знала, что он часто здесь бывает. Пару лет назад от рака скончалась его супруга Галина Павловна, и Вдовин до сих пор не смирился со своей утратой.

— Лера Ланская? Лерочка? — удивился старик, заметив меня, но потом бросил взгляд на папину могилу и стушевался. — Лерочка, извини... Я соболезную. Прости меня, что даже не зашел к тебе в эти дни. Как ты, девочка?
— Спасибо, Сергей Петрович, все в порядке, — грустно улыбнулась я.
— Ты пришла к отцу, а я навещал Галочку... Нам ведь так хочется верить, что они все еще здесь, с нами. Но что-то сегодня холодно. Зима снова решила взять свое, — Вдовин поежился. — Тебе не стоит тут долго стоять, замерзнешь, не дай Бог. Пойдем в Оболенский?
— Я на машине, давайте подвезу до корпуса, — предложила я, глядя на его бледное замерзшее лицо.