Гарри проснулся, встал с постели и в последний раз надел свою школьную форму студента Хогвартса. Застёгивая рубашку, Гарри размышлял о том, каким же обещает быть этот день. Сначала он позавтракает и пообедает со своими однокашниками с Гриффиндора, а после все студенты шестого курса и младшекурсники уедут из школы на Хогвартс-экспрессе. Всего через несколько часов на том же Хогвартс-экспрессе в школу приедут друзья и семьи студентов выпускного курса, и сразу после этого начнётся церемония прощания со студенческой жизнью. Студенты наденут свои выпускные мантии поверх привычной школьной формы, а директор вручит им сертификаты, свидетельствующие об окончании обучения в Хогвартсе, подписанные самим директором и деканами всех четырёх факультетов. После общей фотографии студенты и их семьи смогут провести время вместе и пообщаться до пира, устраиваемого в честь окончания школы, во время которого каждый студент в последний раз сможет поесть в Большом зале Хогвартса. Гарри нахмурился, прокручивая в голове всё то, что ему необходимо было сделать в перерыве между вручением сертификатов и последним праздничным пиром. Ему нужно было поговорить с родителями Драко, не привлекая лишнего внимания и не вызывая подозрений. И это всё только после того, как он ускользнёт от Уизли, ещё нужно было придумать, как это лучше провернуть. А чтобы успешно справиться с этой задачей, ему сначала нужно было встретиться с парнем Чарли. Вот же срань! Я совершенно забыл взять с Рона и Гермионы обещание никому не рассказывать о моей помолвке! Блинблинблин! Так, пока вроде бы все вокруг судачат только о том, что я встречаюсь с кем-то, а значит, никто не знает, что я помолвлен, а следовательно, Рон никому ничего не рассказал. Если мне повезёт, Гермиона наверняка захочет узнать имя, прежде чем бежать к Дамблдору, поэтому, если мне удастся убедить её никому не говорить... Гарри вздохнул и наклонился, чтобы завязать шнурки на ботинках. Возможно, если он скажет Гермионе, что хочет сам поговорить об этом с Дамблдором, может, даже намекнёт на то, что хочет сначала убедиться, что помолвка действительно состоялась, прежде чем думать о том, чтобы сорвать «величайший» план Дамблдора, то...
***
Гарри всё ещё размышлял над всеми этими проблемами несколько часов спустя, когда уже была сделана общая фотография, и студентов, наконец, отпустили на перерыв для встречи со своими семьями и друзьями, которые не оканчивали школу в этом году. Гарри задержался на минуту, рассчитывая, что Рон и Гермиона заметят его знаки, и он сможет поговорить с ними наедине до того, как они отправятся встретить остальное семейство Уизли. - Поверить не могу, что ты заставил меня пройти через это, Гарри! - сквозь зубы процедил Драко. Гарри обернулся на голос и весело улыбнулся блондину. - О, да брось, Драко. Я уверен, Блейз позже найдёт способ, как загладить мою вину и поднять тебе настроение. Драко смерил его уничтожающим взглядом. Блейз подошёл ближе и сказал: - Не беспокойся за него, Гарри. Думаю, ему просто холодно. Я лично убедился в том, чтобы он исполнил условия спора в точности. - Блейз ухмыльнулся. Гарри осмотрел Драко всего с головы до ног расширившимися от удивления глазами. - Абсолютно ничего? - Абсолютно, - отозвался Блейз; его ухмылка становилась всё более хищной. - Тогда не стоит винить его в том, что ему слегка прохладно, - сказал Гарри, нацепив на лицо своё любимое гриффиндорское выражение невинности. - Что ж, ещё посмотрим, смогу ли я вернуть должок! Дай мне всего пару недель, и тогда увидим, смогу ли я заставить тебя раздеться полностью, - сказал Драко. Рон, который тем временем шёл в сторону Гарри, умудрился услышать последние слова Драко. Его лицо резко покраснело, и он издал какой-то странный звук, будто он то ли подавился, то ли вот-вот задохнётся. Гермиона, шедшая рядом с Роном, широко раскрыла глаза. Блейз оглянулся через плечо и фыркнул, заметив выражения, которые застыли на лицах двух гриффиндорцев. Наклонившись к Драко и Гарри так, чтобы только они могли услышать его слова, и повернувшись спиной к гриффиндорцам, Блейз сказал: - Знаешь, Драко, не думаю, что тебе стоит делать это. Муж Гарри, скорее всего, не одобрит подобную затею... и будет возражать, если кто-нибудь, кроме него, будет раздевать Гарри. - Блейз ухмыльнулся. Драко бросил на Северуса быстрый взгляд и постарался подавить желание передёрнуть плечами, что получилось у него не очень успешно. Гарри рассмеялся. - Драко, почему бы тебе прямо сейчас не познакомить своего мужа с его новоиспечёнными родственниками поближе, - тихо сказал Гарри. Блейз поморщился и поглядел на Гарри недвусмысленным взглядом, в котором явно читалось «Ну спасибо тебе большое!», а Драко ухмыльнулся, схватил своего мужа за рукав и потащил его за собой, чтобы сделать именно то, о чём сказал Гарри. Сам Гарри пронаблюдал за этой картиной с минуту, после чего повернулся к Рону и Гермионе, которые всё ещё казались чрезвычайно потрясёнными тем, что только что услышали. Гарри огляделся по сторонам и, убедившись, что никто их не подслушивает, подошёл ближе к друзьям так, чтобы его тихий голос услышали только они. - Привет, я надеялся поговорить с вами минутку, перед тем как, ну, сами знаете, пойти ко всем остальным. Рон и Гермиона переглянулись. Гермиона многозначительно прочистила горло, но не успела она и слова сказать, как Рон вдруг выпалил: - Малфой, Гарри?! Прошу, скажи мне, что слухи, которые ходили ещё в начале учебного года, на самом деле враньё, и ты не помолвлен с Драко Малфоем!! - Тсссс! - Гарри быстро огляделся вокруг, опасаясь, что кто-нибудь услышит их или обратит внимание на громкий голос Рона. - Рон! Я правда совсем не хочу, чтобы моя помолвка стала достоянием общественности, по крайней мере пока, так что ты не мог бы говорить потише? Гермиона хмуро посмотрела на Гарри. - Гарри, ты, разумеется, рассказал об этом хотя бы Дамблдору! Гарри, в свою очередь, хмуро поглядел на Гермиону, отзеркаливая её эмоции. - Что ж, я рад слышать, что ты ещё не рассказала ему. Я хотел бы рассказать ему об этом сам. - Ох, я очень на это надеюсь, Гарри! - Гермиона возмущённо засопела. Гарри приложил недюжинные усилия, чтобы не закатить глаза, и решил, что ему стоит быть благодарным хотя бы за то, что Гермиона не обратила внимание на сарказм. Он нуждался в сотрудничестве с ней прямо сейчас. - Я просто хотел окончательно во всём убедиться. Ты же понимаешь, что к подобным вещам нельзя относиться легкомысленно, Гермиона. Сама посуди, если ничего не получится, зачем мне препятствовать планам Дамблдора? Я к тому говорю, что... он, кажется, абсолютно уверен в том, что применение Закона Гранта - правильное решение в данной ситуации... ну, он сказал, что у меня есть лето, чтобы вроде как... чтобы прийти в себя, ну, знаешь, после войны, собраться с мыслями, ну и всё в таком духе, всё, что подразумевается под словами «прийти в себя и оправиться от чего-то». Я планирую поговорить с ним ближе к концу лета, если, ну, если всё ещё будет, о чём говорить. - Гарри снова изобразил святую невинность, нацепив своё излюбленное выражение на лицо, хотя внутри он мысленно поздравил себя с этой небольшой, но удачной речью, сочинённой прямо на ходу. Увидев отобразившиеся на лице Гермионы колебания и нерешительность, Гарри продолжил: - Понимаешь, с такими вещами, как брак, не стоит спешить. Вот почему самый первый комитет постановил, что браки, которые заключаются по Закону Гранта, будут временными. Я подумал воспользоваться этим летом, чтобы как следует разобраться в собственных чувствах. А потом я хотел бы обсудить всё с Дамблдором, посоветоваться с ним. - Эта последняя фраза, как Гарри и предполагал, сделала своё дело. Как только Гарри сказал, что обратится к Дамблдору за советом, Гермиона тут же решила, что его суждениям, в конце концов, можно и поверить. Гарри в очередной раз с трудом удержался от того, чтобы не закатить глаза. Гермиона кивнула. - Хорошо, я рада слышать, что ты относишься к этому настолько серьёзно, Гарри. Рон лишь молча слушал этот разговор с неподдельным ужасом на лице. В конце концов он снова заговорил: - Гарри? Да брось, приятель, это не смешно! Просто... просто скажи мне, что у тебя даже в мыслях не было выйти за Малфоя! Гарри моргнул, переведя взгляд на друга. - Честное слово, Рон, я совершенно не собираюсь выйти за Драко. Я обещаю. Рон, казалось, воспринял обещание Гарри с облегчением; от ощущения, что у него с плеч свалилась гора, он не заметил, что Гарри назвал Драко по имени. Не без оснований ожидая, что сейчас на него посыпятся вопросы о том, что если не Малфой, то тогда кто, Гарри поспешил предотвратить это и предусмотрительно заговорил первым, тряхнув головой: - Так что, вы оба обещаете никому ничего не рассказывать? Гермиона кивнула. - Разумеется, мы не расскажем! Ты сам должен об этом сказать, Гарри! К тому же, как ты сам сказал, действительно было бы разумно воспользоваться предоставленным тебе временем, чтобы всё хорошенько обдумать. Гарри кивнул и повернулся к Рону, улыбаясь. - Ну так как? Пойдём, наконец, поздороваемся с семьёй? Рон улыбнулся в ответ и закинул руку Гарри на плечи. - Давно пора тебе начать считать себя частью нашей семьи. На это Гарри только покачал головой, и они отправились в противоположную часть помещения к большой группе людей, выделяющихся из остальных своими рыжими макушками. В этот-то момент на него и снизошло осознание того, как именно он теперь относится к Рону и даже к Гермионе. Они были семьёй. Это небольшое осознание помогло Гарри наконец примириться с тем, с чем он тщетно боролся на протяжении долгого времени, а особенно всего прошедшего года. Рон и Гермиона в самом деле больше не были его лучшими друзьями. Они всё ещё были дороги ему, и всё же иногда они не нравились ему настолько, что хотелось поскорей отделаться от них. И это как раз те чувства, которые человек нередко испытывает по отношению к своему брату или сестре. Гарри беззлобно улыбнулся, подумав о Гермионе как о своей младшей сестрёнке, обожающей ябедничать, а о Роне как о брате, с которым он вечно пререкается и даже дерётся или... попадает в передряги и проходит самые тяжёлые испытания плечом к плечу. Это помогло Гарри больше не ощущать то странное чувство вины, которое неоднократно преследовало его, когда он перестал проводить много времени с двумя своими друзьями, когда отдалился от них. На протяжении всего прошлого года Гарри с каждым днём всё больше и больше понимал, что просто хочет, чтобы они ушли куда-нибудь и оставили его в покое. Ему хотелось провести время со своими друзьями...своими близкими друзьями. Поначалу был только Драко, и он заменял ему Рона, но постепенно их маленькая группа увеличилась, приняв в себя также Блейза и Тео. То, что он рассказал этим троим слизеринцам так много о том, что происходит в его жизни, то, что он проводил почти всё своё время с ними после победы в войне, даже после того, как он узнал, что Северус всё-таки жив... всё это указывало на то, что Гарри считал своими близкими друзьями именно слизеринцев, а гриффиндорцы как-то разом отошли на второй план. Гарри не хотел думать о том, что он теряет Рона и Гермиону, поэтому старался не обращать внимания на все те неприятные и злые мысли о них, посещавшие его время от времени без его воли, или просто тут же их отбрасывать. Он делал всё, что было в его силах, чтобы переступить через себя и провести хотя бы немного времени с ними, тогда как самому хотелось сбежать от них к слизеринцам каждую секунду. Но теперь... теперь он понимал. Эти люди по-прежнему были очень дороги ему, он даже любил их, но тем не менее они перестали быть для него лучшими друзьями. Они стали... семьёй. Гарри сделал глубокий вдох и буквально ощутил, как с его плеч падает огромная гора.
