Все пороки рыжей..

Глава 81

Джастин выдохнул и вошёл в дом спокойно. Внутри кипела лава, которая, наконец-то, дала себе волю. Он так решил. Хватит всем вокруг пытаться рушить их союз. Он ненавидел быть таким. Разъяренным, агрессивным, позабывшем о грани дозволенного. Его бесила мысль о том, как смотрят на неё мужчины. Его раздражала Джули, которой угораздило познакомиться с Прайстоном, в свою очередь, который теперь обвиняет его во всем.

— Ты правильно сделал, — услышал он её заплаканный голос, — никто не должен лезть в наши отношения. Всё уходит на задний план, я имею в виду, мы жертвуем важным ради семьи и любви. — Джастин видел, как нервно тряслись её губы, когда она говорила, он видел, как больно ей было, можно было прочитать по глазам. Он понимал. Он понимал, что ей сложно жить. Это называется обратная сторона красоты. Она безумно красивая, но что ей пришлось пережить никто не сможет понять. Когда ты красивый до совершенства, что очень редко, люди влюбляются во внешность, не понимая, что скрывается за ней. Это снаружи она красотка с обалденной фигурой и безупречными волосами, а на деле то, маленькая и беспомощная девочка, которую лишили семьи. Только он видел в ней в первую очередь хорошего человека, а уже потом безумно красивую девушку. В неё влюбляется каждый парень, который обмолвится с ней парой фраз, а потом ей приходится выбирать. Почему её бросил Тони? Вот чего действительно не понимал Джастин. — Я очень люблю его, Джастин, я не должна скрывать этого от тебя, но тебя я люблю по-другому. Ты мой мужчина, малыш, я не смогу просыпаться без тебя и не смогу застегнуть молнию на сапогах, которая заедает каждый раз, я не смогу смотреть футбол без тебя, потому что ни черта не разбираюсь в нём на самом деле, хоть и играла в школе. Я не буду есть первая, когда приготовлю ужин, я буду смотреть на тебя, только потом осмелюсь взять вилку в рот. Я хочу ребёнка. — плакала рыжая.

— Извини. Ты всё слышала? — Джастин прижал её к себе. — Я знаю, как ты к нему относишься, но он должен знать, что я не позволю ему забрать тебя у меня, пусть даже вас связывает нечто большее, чем дружба. Я тебя не отдам, Ни, я слишком долго боролся за тебя, я не отдам тебя.

— Мне так не ловко перед тобой.. — извинялась она, прижимаясь к его щеке.

— Почему?

— Ты всегда терпишь всё это. Терпишь всех моих друзей, мои капризы..

— Ни, мне нравятся твои друзья. Просто «некоторые» слишком перегибают палку. А твои капризы лишь часть женской природы,