Закрывать уши, воруя колокольчик

ГЛАВА 19. Литературный талант

 — Доброе утро, господин Ло Хуашэн. А что, сегодня стихов не будет? — полюбопытствовал Хэ Тао, глядя на печального Ло Хуашэна, сидящего на крыльце.

— Не будет, — тяжело вздыхая, ответил тот.

— И вчера не было, — подметил Хэ Тао.

— И завтра не будет, — расстроено протянул Ло Хуашэн, и коротко поклонившись Хэ Тао, вернулся в свои комнаты.

И Хэ Тао надо было бы обрадоваться, что он наконец-таки избавился от непристойных стихов в исполнении Ло Хуашэна, да вот только обнаружилась, что без них было совсем худо.

Хэ Тао не был суеверным человеком, но все же иногда предпочитал придерживаться неких правил в том, что касалось его собственного благополучия. Например, он не планировал ничего важного в пятый день недели, потому что ему в этот день катастрофически не везло, или же предпочитал не возвращаться за забытыми вещами домой, потому что поговаривали что, если часто так делать, можно лишится чиновничьего звания.

Но, когда на третий день воздержания от похабных стихов, на работе на него чуть не упала деревянная балка с потолка, которая до этого держалась лучше всех, Хэ Тао понял, что нужно было что-то делать. Как оказалась, каждый день который не начинался с дурацких стихов, был таким невезучим для Хэ Тао, что тому следовало бы запереться в доме и оттуда не выходить. Хотя он был уверен, что даже в безопасных стенах дома его настигла бы какая-нибудь неудача. Поэтому в тот же вечер, Хэ Тао, вернувшись домой и даже не переодевшись, сразу же постучался к Ло Хуашэну.

— Господин Ло Хуашэн, Вы спите?

— Нет, — послышался грустный голос.

— Позволите тогда войти к Вам?

— Конечно.

Хэ Тао осторожно открыл дверь и обнаружил Ло Хуашэна сидящим на полу своей комнаты, а вокруг него были разбросаны десятки исписанных стихами, белых страниц бумаги. Комната выглядело ужасно, и Ло Хуашэн от неё не отставал: грязная голова, помятое лицо и одежды для сна, что видели лучшие времена. Он выглядел жалко, и Хэ Тао тяжко вздохнул.

— Что у Вас случилось, господин Ло Хуашэн? — осторожно спросил он.

— Я прочитал ту книгу... И не понял почему она так плоха... А потом понял... И... Хочу всё сжечь... — жалобно протянул тот.