Закрывать уши, воруя колокольчик

ГЛАВА 20. Всякого рода приблуды

— Сегодня, я выбрал для Вас наилучшее стихотворение! — восторженно прокричал Ло Хуашэн и зачитал стихи так громко, что у Хэ Тао немножко завяли уши.

Соком юности напьюсь

И признаюсь громко вслух:

Ничего я не боюсь!

Ни колец, ни даже бус.

— Я их тоже не боюсь, — сухо сказал Хэ Тао и неспешно отправился на работу, оставив Ло Хуашэна в полном недоумении.

— А почему я, собственно, должен их бояться? — раз за разом спрашивал себя Ло Хуашэн и, не найдя ответа на свой вопрос, решил провести расследование.

Уверенным шагом выйдя из своего дома, он отправился в книжную лавку, где ранее работал, поскольку знал, что в ней содержится впечатляющее количество книг и был уверен, что сумеет подчерпнуть оттуда какую-нибудь мудрость. Хозяин книжной лавки был не особо рад видеть Ло Хуашэна, но поскольку до него дошли слухи о том, что тот потерял свою память, а следовательно, не вспомнит с каким скандалом он вышвырнул его с работы, принял в свою лавку. Ло Хуашэн, который правда не помнил, как его выгоняли с работы, с улыбкой на губах справился о здоровье хозяина лавки, после чего, получив неоднозначный ответ, отправился изучать материалы дела.

Спустя две книги по ювелирному мастерству Ло Хуашэн понял, что ничего он не понял. Ни о какой опасности колец или бус в них не говорилось, потому Ло Хуашэн предположил, что вероятнее всего, под этими названиями предполагалось нечто иное. Книжная лавка была уважаемым местом, произведения с непотребствами в ней не водились и за неимением других источников информации, Ло Хуашэн направился в управление уездом Жэлян.

***

Хэ Тао лёгкой походкой выходил из кабинета старшего чиновника, где ему с первого раза одобрили очередной отчёт. Ничто не предвещало беды, он улыбался и даже хотел позвать на обед за свой счёт несколько коллег, что помогли ему при составлении отчета, но внезапно в коридоре столкнулся с Ло Хуашэном.

— Этот человек пожелал свидеться с неким чиновником. Помогите ему, пожалуйста, — быстро сказал чиновник, что был ответственен за всех гостей, и оставив Ло Хуашэна ошарашенному Хэ Тао, ускакал прочь.

Чёрные-чёрные мысли прокрались в голову Хэ Тао, и он, замерев на месте, с отчаянием смотрел на Ло Хуашэна. Яркая улыбка того была похожа на злое предзнаменование, и Хэ Тао, который за несколько мгновений перешёл от отрицания к праведному гневу, а потом смирился со своей участью, вполголоса спросил: