Я сморгнула слезы, касаясь его лица, тем самым как будто заявляя на него права.
– Займись со мной любовью, пожалуйста.
Я не просила заняться сексом.
Не просила трахнуть меня.
И не пожелала чпокнуться.
Любовь, любовь, любовь.
«Займись со мной любовью», – тихо попросило мое сердце.
Пэйтон поцеловал меня в губы, спустился по моей груди и взял в рот сосок, постепенно сжимая его зубами и языком.
Он дразнил и кружил языком по моей груди, а потом раздвинул пальцами мои складочки, собрав влагу, и начал приятными движениями обводить тугой комок.
– Пожалуйста, просто сделай это уже, – прошептала я, зарываясь пальцами в его темные волосы, пока Пэйтон целовал и неторопливо лизал мои бедра и чувствительное местечко между ними. – Хочу тебя.
– Почему?
– Не могу объяснить.
– Можешь. Просто боишься.
Пэйтон Мурмаер стал похитителем моего поцелуя, но украл у меня не только его. Он украл и мое сердце. Вырвал его из моей груди и положил себе в карман. Я сделала то, что он от меня ожидал, и добровольно, поэтому раздвинула ноги и взмолилась к нему снова, на сей раз искренне:
– Потому что ты был прав. Ты сказал, что я приду к тебе в постель по собственной воле, и вот она я. Возьми меня.
Пэйтон жадно поцеловал меня, прикусив чувствительную нижнюю губу, которая еще ныла после аварии.
– Не совсем чистая правда, но сойдет.
Он приподнялся на локтях, потянулся за кошельком и вытащил презерватив. Я подавила возникшее в груди разочарование, когда он отстранился и посмотрел мне в лицо.
– Что не так?
– Ничего.
Пэйтон собирался потрепать меня за подбородок, но передумал и вместо этого просто провел по нему большим пальцем.
– Мы же прошли стадию лжи. Колись.
Я резко перевела взгляд на презерватив.
– Просто я… думала, первый раз – наш настоящий первый раз – будет более интимным, – с пылающим лицом закончила я, поняв, что еще несколько часов назад отчитала его за точно такое же предложение. – Ты сможешь?..
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Похититель поцелуев
RomanceПоговаривают, что первый поцелуй предстоит заслужить. Мой - украл демон в Чикаго. А еще говорят, что клятва священна. Но мою нарушили, как только наступила полночь. А сердце нужно отдать одному человеку и на всю жизнь. А мое разбили на два огромных...