Мой любимый младший брат

Chapter 17

Гарри сидел на Хогвартской кухне в мягком кресле напротив брата и с любопытством смотрел, как тот спокойно пьет чай. В голове крутились слова матери.

Так вот, что она имела ввиду, говоря об обучении. Потому что мальчик помнил, каким Том был в далеком детстве: абсолютно нелюдимый, нетерпимый к прикосновениям как к себе, так и к своей жизни. Ненавидел любое общество, где есть кто-то помимо самого Гарри, огрызался, мог уйти прочь прямо во время разговора. А после того, как младший брат вернулся с дошкольного обучения, буквально не узнал родственника. Вежлив, общителен, обходителен. С уравновешенным спокойствием маневрировал в обществе, заводил полезные и нужные связи, был ласков и нежен с родителями.

И это все — идеальная лживая маска. Гарри знал, что его старший брат был часто неискренен по отношению к окружающим, но чтобы вот так... Всегда. Он лгал всегда. И понятно стало, почему страдали животные. Том выпускал пар, изводил, находил выход в чудовищной злобе, ведь ему приходится переживать этот ад натянутых улыбок буквально всегда. Всегда. И более понятно, почему Том постоянно искал одинокого общества Гарри. Потому что мог оставаться собой, не убивая и не пугая. Мог улыбаться и радоваться по-настоящему. Он мог любить.

— Хватит сверлить меня взглядом, — вздохнул слизеринец, отставив от себя пустую чашку. — Спрашивай.

Гарри побаивался. Сам не знал чего. Обычно такие вопросы задавать неловко.

— Обычным людям, — поправил его Том, считав поверхностные мысли из пристального взгляда. — Мне все равно.

И... действительно. Брату плевать на чужое мнение, на чужие мысли и проблемы. Ему было плевать, что родителям больно от его безразличия. Он просто существует рядом бесчувственным холодным камнем с нарисованными на нем эмоциями. Том всего лишь — разукрашенный яркими красками камень.

— Ты, кхм, — Гарри замялся. — Ты совсем-совсем ничего не чувствуешь к папе и маме? Даже симпатии? Ты ведь столько лет рос в их любви и заботе!

— Я слышу осуждение? — он склонил голову набок. — Почему я должен?

— Но!...

— Любимый, я, правда, не понимаю. Этого просто нет во мне. Это как ожидать от Круциатуса заклинание Люмос. Я просил их о моем появлении на свет? Я хотел быть рожденным? Хотел, чтобы меня любили? Мне это вообще нужно? Никогда и ничего не просил у Лили и Джеймса. Никогда. Мне ничего не нужно. Мне никто не нужен. Ты уже есть, а зачем мне что-то еще? Какой в этом смысл?