Перед глазами Виолетты вновь потемнело от ярости — этот урод не просто так болтал всякую чушь. Он намекал. Намекал на то, что может произойти с Таней.
— Твой выбор — вложение в будущее твоей подружки, — подмигнул ей Денис. — А хочешь, я сейчас угадаю, о чем ты сейчас думаешь? Ты думаешь, что я блефую. Но нет, сестричка. Я совершенно серьезен. Если ты все так же не веришь мне, спроси у Артема, как дела у него и его подружки? Знаешь, этот выродок заменил Андрея — мне пришлось на это пойти, потому что другого выбора не было. И стал меня шантажировать, — скривились губы Дениса. — Я заплатил ему за работу. А он потребовал еще столько же. Я сделал вид, что согласился, договорился о встрече и отправил к нему своих друзей. Чтобы они развлеклись и с ним, и с его подружкой. Думаешь, они сбегали из-за ментов? Нет, они сбегали от меня. Так что не думай, что я блефую. Это не в моем стиле. С тобой я вежлив только потому, что мы родственники. Ну, что ты решила?
— Я решила, что ты не в себе.
— И все? Что, ты настолько принципиальная? — сощурился Денис. — Или в любовь не веришь.
Несколько секунд Виолетта смотрела в его глаза — широко посаженные, водянисто-голубого цвета, со светлыми ресницами. Она пыталась разглядеть в них страх, или злость, или любые другие эмоции, однако ничего не видела — глаза Дениса были словно из пластика. Глаза куклы, без чувств и эмоций. На лице брата улыбка, а в глазах — пустота. Люди с такими глазами способны на многое.
Почему-то Виолетте вдруг стало спокойно — словно все встало на свои места, несмотря на хаос, в который превратилась его жизнь.
Она должна защищать Таню до самого конца.
Наверное, это и есть последняя вершина, которую нужно взять. Иногда ради любви нужно отказаться от много. От того, что раньше казалось главным. От того, что виделось смыслом жизни. Если не доходить до конца, то зачем вообще начинать путь? Ради чего? Ради того, чтобы остановиться? Повернуть назад? Заблудиться?
Возможно Денис блефует. Но даже если это и так, Виолетте не хотелось жить с оглядкой. А вдруг что-то произойдет? Вдруг случиться беда? Вдруг однажды ей позвонят и скажут, что с Таней стряслась беда? Сможет ли она пережить это? Сможет ли вообще жить с осознанием того, что из-за неё пострадала любимая девушка?
Нет.
Виолетта всегда считала себя умной. Зналс, что нужно говорить, и как поступать. На все имела свое мнение. И не всегда считалась с чужим.
Раньше она бы точно сказала, что в подобной ситуации нельзя идти на поводу у шантажиста — ни за что и ни при каких обстоятельствах. Она обозвала бы дураком любого, кто поступил бы иначе. И позволила бы себе усмешку в полной уверенности, что с ней самим подобное никогда бы не произошло.
Но это раньше, до того, как в её жизни появилась Татьяна. До того, как она поняла свои чувства к ней. До того, как решил защищать ее до конца.
Возможно, это решение будет самым глупым в её жизни. Возможно, она даст Денису уйти и, скажем, скрыться заграницей, чтобы не отвечать за содеянное. Возможно, потом её тысячу раз назовут дурой. Но…
…она сделает это.
Согласится.
Виолетте вдруг вспомнилось, как еще совсем недавно она был зла на Таню из-за того, что решила, будто из-за ее длинного языка все в университете узнали об их отношениях. А та девушка, Мария Дементьева, написала очерняющий пост. Она ужасно бесилас , потому что дорожила своей карьерой, своей репутацией, своим уважением. И тут этот пост и всеобщее порицание, которое, правда, быстро куда-то пропало после второго поста Дементьевой, в котором она извинялась. Тогда случившееся казалось почти катастрофой. А сейчас лишь вызвало улыбку.
Перед глазами появился смеющийся образ Тани, которая сидела на её кровати, завернувшись в одеяло, и Виолетту это окончательно добило. Едва ли не впервые в жизни онс действовала нелогично, но при этом чувствовала, что поступает правильно.
Солнечного света стало больше, чем черного едкого дыма.
Братца она найдет, чем прижать. Раскопает про него все, что можно. А пока отступит. Ради безопасности Татьяны.
— Хорошо, — сказала Виолетта, приглушив очередную волну ярости в груди. — Без проблем. Я позвоню Чернову, и мы сделаем так, что показания Кириллова исчезнут.
Денис захохотал и даже захлопал в ладони от восторга.
— А я даже не думал, что так легко тебя дожму! Ты реально любишь ее?
— Люблю, — просто ответила Виолеттв. Не ему. Самой себе.
— Влюбленные все не в себе, — хохотнул Денис. — Новый психический диагноз: влюбленный! Ты сделала мне крутой новогодний подарок, сестричка. Дай пятюню! Не хочешь? Ну как хочешь. Звони Чернову. И быстрее. Не люблю ждать.
Виолетта хотел сказать, что, вообще-то, её телефон разряжен, однако не успела этого сделать. Раздался странный звук, и из-под стола, скрытого от их глаз барной стойкой, появилась Татьяна Ведьмина собственной персоной. В одной ее руке был торт, вторая лежала на поясе. Сделала она это так эффектно, что обе замерли. Виолетта просто потеряла дар речи.
— Привет, — деланно смущенно улыбнулась Таня. — Мне так неловко, но я случайно телепортировалась сюда из дома. По ошибке, разумеется.
. — В смысле? — не понял Денис, который никак не мог прийти в себя после ее фурора.
— В прямом, милый. Я же ведьма, — плотоядно улыбнулась Таня. — Хочешь, нашлю на тебя проклятие вечного евнуха? Нет? Я так и подумала.
Она уверенной летящей походкой направилась к ним, все так же держа в согнутой руке шоколадный торт.
— Жрать хочешь, да? — ласково спросила Таня. — На, тварь, жри. Не обляпайся.
— Таня, — попыталась остановить ее Виолетта, поняв, что она задумала, но не успела. Девушка размазала торт по лицу опешившего Дениса. Торт, видимо, был безейный — размазался хорошо, попал на одежду и частично упал на диван. Денис вскочил на ноги, первые секунды не понимая, что происходит. Лицо его было в креме и шоколаде.
— Ах, мне снова как неловко! Тортик сорвался, — полным ярости голосом сказала Таня. — Прошу простить.
— Стерва! — заорал он и стал надвигаться на нее. — Ну-ка иди сюда! Я твою башку тупую сейчас о стену размажу!
Виолетта тотчас перегородила ему путь — допускать Дениса до Тани она не собиралась.
— Стоять, — предупредила она.
— Пошла ты! — отмахнулся брат и попытался её оттолкнуть, но не вышло. Она обозлилась еще сильнее. — Обмануть меня со своей девкой вздумали?! Да я вас обоих на фарш пушу! Убью!
— Это я сейчас тебя убью, — жестом фокусника достала Таня пистолет — тот самый, газовый, сделанный под настоящий. — Стой на месте, тварь и не двигайся. Иначе в твоей голове появится на одно отверстие больше, чем нужно.
