GAME

Игра 17

Пер­вое чувс­тво об­легче­ния, ис­пы­тан­ное Тэхеном, ког­да он уви­дел в но­мере По­ла Чхве и его же­ну, сме­нилось ос­то­рож­ным вы­жида­ни­ем. В слу­чае че­го че­та Чхве не очень-то при­дет ему на по­мощь. Они яв­но на­ходи­лись под гип­но­зом знат­но­го ти­тула и бо­гатс­тва. Ну лад­но, все-та­ки хо­рошо, что они здесь. Тэхену ох­ва­тило чувс­тво приз­на­тель­нос­ти к Мо­нике, ког­да пос­ле не­боль­шой свет­ской бе­седы та за­яви­ла, что уми­ра­ет от го­лода.

«Ей не очень-то идет это имя», — ду­мал Тэхен, ког­да они с Мо­никой, высокой, ху­дой и слег­ка су­тулой жен­щи­ной, уда­лились в уборную ком­на­ту и та при­нялась поп­равлять при­чес­ку.

- При­дет­ся сме­нить па­рик­ма­хера. А кто при­чесы­ва­ет вас?

Па­мятуя инс­трук­цию Чимина, Тэхен ус­мехну­лся:

- Од­на под­ру­га — в свое сво­бод­ное вре­мя.

- В са­мом де­ле?

От­ра­жен­ные в зер­ка­ле гла­за Мо­ники удив­ленно ок­ругли­лись, как у ре­бен­ка.

«Ну и черт с ней, — мыс­ленно от­махну­лся Тэхен. — Пле­вать, что я ее постоянно шо­кирую. Она так не­ис­пра­вимо вуль­гар­на. С пер­во­го взгля­да яс­но, кто в этой семье си­дит на меш­ке с день­га­ми».

Весь ве­чер за сто­лом толь­ко и слы­шалось: «Па­па ска­зал то-то» и «Па­па посту­пил та­ким-то об­ра­зом». Пол Чхве хра­нил уг­рю­мое мол­ча­ние, а на ли­це наследника - лице нас­то­яще­го са­тира — зас­ты­ла сар­касти­чес­кая ус­мешка. Тэхен уга­дыва­л его мыс­ли: «Вот ти­пич­ная богатенькая омежка!» Это стран­ным образом за­дева­ло его са­мого, и он как бы не­ча­ян­но про­воци­рова­л Мо­нику на новые ба­наль­нос­ти.

- Мне нуж­но в сор­тир. — У шо­киро­ван­ной Мо­ники су­зились гла­за. «А мне что за де­ло?» — по­дума­л Тэхен.

Он ста­рался гнать от се­бя мыс­ли о наследники Тхэджо и тех слож­ных чувствах, ко­торые ис­пы­тыва­л к не­му. Го­вори­л се­бе, что он ему неп­ри­ятен, но это не по­мога­ло. Факт ос­та­вал­ся фак­том: он за­гип­но­тизи­ровал омегу, как удав гипно­тизи­ру­ет кро­лика. В нем бы­ло что-то гру­бое, пер­во­быт­ное, лишь в очень нез­на­читель­ной ме­ре смяг­ченное ци­вили­заци­ей. Пе­ред альфой он чувс­тво­вал се­бя об­ре­чен­ной жер­твой. Зная, что он ни­куда не де­нет­ся, альфа мог поз­во­лить се­бе по­иг­рать в га­лан­тность — не бо­лее то­го. За­чем же он до­бивал­ся это­го знакомс­тва? Тра­тил уси­лия и вре­мя — ра­ди то­го толь­ко, что­бы си­деть и бу­равить омегу неп­ро­ница­емы­ми чер­ны­ми гла­зами?