Я уже и не вспомню, сколько лет своей жизни я играю роль беты. Почему? Потому что омегой без едкой усмешки или горечи сожаления меня уж точно не назовёшь. Я недоомега, калека, недоделанный и прочее-прочее...
/ омегаверс
Течка Чимина благополучно закончилась - он её провёл, можно сказать, в летаргическом сне. Но так в его положении и правда было лучше всего (вдали от альфы, чей запах и присутствие каким-то чудодейственным образом помогали от боли), как говорится - жизнь дороже.
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
Проснувшись в палате, отдохнувшим на год вперёд, наш Фродо, ой простите Чими (но тоже властелин кольца! А Намджун получается кто? Всевидящее око Саурона? Эмм...) садится на кровати, разминая затёкшие ноги массирующими движениями - радость окончания мучений не смогла не сказаться на его душевном состоянии. А то, что всё закончилось, он ощутил сразу: обострённое чутьё снизилось до приемлемого уровня, никакой скручивающей и режущей боли, и главное нет желания сексуального характера (на этом моменте омега особо возрадовался) - и вообще, в голове такая приятная лёгкость, будто его переформатировали, поудалив кучу вирусов и ненужных файлов (и с чего это он вдруг стал думать компьютерными терминами?)
Он будто другой человек - словно улучшенная версия самого себя. Странное дело, но это Чимина даже позабавило. «Так вот что значит быть омегой?» Плюс сто к здоровью и хорошему самочувствию? Чимин слегка улыбнулся, но улыбка быстро стёрлась с его личика. «А собственно чего я радуюсь? У меня всё хорошо? Да нет, совсем не хорошо!»
В воздухе улавливались новые запахи, в этот раз Пак сразу записал их в «ароматы альф». Один грепфрутовый, а другой хвойный. «Значит ко мне приходили альфы. Хм... Интересно! Один из них скорее всего точно принадлежит доктору Мину (этот всегда рядом, чуть что), но тогда какой из них его? И чей второй?»
Чимин рассуждал, осматриваясь при этом по сторонам, вид палаты не изменился, разьве что только был день и в окно лился дневной свет, однако на улице было довольно пасмурно, на небе стайками гуляли сизые тучки, как заблудшие в седой пустыне овечки. «Вот и правда, кто из альф мог ко мне заходить? Вряд ли моё семейство допустило бы ко мне, как особо охраняемому в области чести и достоинства объекту, кого-то постороннего. И уж тем более потенциально опасного альфу, который мог ненароком сорваться. Тогда кто же это был?»
