Ночью я долго не могла уснуть, снова думая о Диме и предстоящем индивидуальном занятии. Я не смогу остаться с ним наедине в почти опустевшей школе, это будет слишком мучительно сложно для меня, пока просто к этому не готова. Но с другой стороны я упрямо не хотела, чтобы он видел мою слабость. Должна доказать, что он мне больше не нужен, каким бы самообманом это ни было на самом деле.
Уснула лишь под утро, решив, что всё же пойду. Если будет совсем плохо - просто сбегу оттуда, не будет же он держать меня силой… Впрочем, на что способен нынешний Матвеев, я даже не знаю. Меня пугают такие резкие перемены в нём. Хотя, может быть, он всегда был таким. Глупо думать, что хорошо знаешь человека, не пообщавшись с ним достаточно долго. Иногда и за всю жизнь невозможно распознать истинный характер, а мы знакомы меньше месяца, и то половину этого срока я на дух его не переносила.
На следующий день литература была первым уроком. Я опоздала почти на пятнадцать минут, так как из-за ночной бессонницы проснулась лишь когда будильник отзвонил в третий раз. Выглядела я, наверное, жутко – сонная, раскрасневшаяся от спешки, одетая в то, что первое попалось под руку... Увидев меня, брюнет, который сегодня пришел неожиданно рано, не сдержал улыбки, и вдруг стал для меня тем самым Димой, с которым я провела несколько самых незабываемых дней своей жизни. Но улыбка быстро сошла с его лица, уступив место прежней хмурости, а я, потупив взгляд в пол, быстро пробормотала себе под нос извинения и прошла к своему месту.
Позже меня пришла только Света Наумова, которая не посещала школу с тех пор как сбежала тогда с урока кареглазого. «Теперь-то он может с ней встречаться», - неожиданно возникла в моей голове ревнивая мысль, пока я вместе с остальными присутствующими в классе с удивлением наблюдала, как девушка неспешно идёт к своей парте. Привлекала она внимание не тем, что явилась, наконец, на занятия, и даже не тем, что пришла так поздно, Наумова притягивала взгляды своим внешним видом. Вместо обычной короткой юбки и блузки с глубоким вырезом сегодня на ней были чёрные строгие брюки и серая водолазка под горло, на ногах туфли без каблуков. Длинные рыжие волосы девушка заплела в скромную косу, закреплённую простой резинкой.
- Наумова, ты в монашки, что ли, подалась? – первым отошел от шока Миша Антонов, сидящий за последней партой.
- Должен же кто-то в классе соответствовать предпочтениям нашего дорогого преподавателя, - лучезарно заулыбалась Света, усаживаясь на край стула и поворачиваясь ко мне. В этот момент сердце от ужаса будто бы пропустило удар, когда я сообразила, что одноклассница имеет в виду. Она всё знает. Непонятно откуда, но ей стало всё известно. – Мельникова уже не такая серая, а больше мышек в классе не осталось.
