Вопреки судьбе

Глава 12

Однажды отец мне сказал, что успех и терпение всегда взаимосвязаны. Если ты способен терпеть поражения и двигаться дальше, то ты добьёшься всего.
Но, как и Хантер, я не всегда обладал особой терпеливостью. Но в «Прометее» мне доходчиво объяснили, что даже сам дьявол обладал терпением. На многих заданиях без терпения нельзя было. Именно так я и смог усмирить свой пыл. И всё было хорошо. Даже Рик не понимал, откуда во мне столько терпения.
Но затем я влюбился, а позже и полюбил Эмили. Вот она каждый день испытывала моё терпение. Даже нет. Она зверски над ним издевалась. Сначала было чертовски сложно, но мне стало проще, когда я понял, что любить — это значит проявлять терпение.
Чтобы чего-то добиться от Эмили, я должен подождать. Она прекрасно понимала, что мои возможности и способности превышают те, что были  у неё, Джеймса и того мерзкого Эрика.
—Джексон, — выдохнула она моё имя, прижавшись лбом к моей груди.
Мы так и стояли в дверном проёме комнаты Дайана. Я медленно гладил её по спине одной рукой, а другой придерживал за талию. Она сжала мою футболку в своих руках, словно маленький и беззащитный ребёнок.
—Что? — спросил я, глядя поверх её головы.
—Прости меня, — прошептала она.
Я не видел её лица, но знал, что сейчас Эмили плачет.
—Всё хорошо. Ты хотела защитить свою  семью. Я понимаю.
—Нет, ты не способен меня понять. Никто не способен.
—Что за глупости ты говоришь? — я нахмурился.
—Как можно понять меня, обманувшую собственного мужа и бросившую сына? Я успокаивала себя тем, что делаю это ради вас. Но так ли это на самом деле? Я сама не знаю. Я наговорила тебе тогда столько ужасных слов. Но я так не считаю. Я хотела тебя оттолкнуть. Если бы ты обиделся, обозлился бы на меня, то перестал бы ворошить это всё. И тогда вам ничего бы не угрожало, — Эмили растерянно посмотрела на меня.
А я, глядя на неё, вновь винил себя во всём. Из-за меня и моего желания отомстить Максу Эмили пришлось слишком рано столкнуться с жестокостью, несправедливостью. Это оказалась слишком тяжёлая ноша для неё.
—Эмили ты приняла то решение, которое считала на тот момент единственно верным. Я твой муж и всегда им оставался. Ты постоянно поддерживала меня, а я всегда буду принимать любое твоё решение и разгребать последствия после этого. Возможно, что свадьба тогда для тебя казалась фиктивной, несправедливой, спектаклем, но всё, что я тогда сказал: клятва, что люблю тебя — это было правдой, — я сделал паузу. — Я обещаю принимать тебя такой, какая ты есть,  с твоими  интересами, желаниями и потребностями. Я обещаю быть открытым с тобой. И, конечно , я обещаю любить тебя в радости и печали и отдавать тебе все, что есть у меня ... полностью и всегда. Помнишь?
—Да, помню. Я тогда чуть не расплакалась, потому что мне хотелось услышать что-то подобное от другого человека. Но после многое изменилось.
—Не жалеешь?
—Что? Нет! — слишком эмоционально ответила Эмили. —То есть сначала я ещё как жалела и ненавидела тебя за то, что ты сделал. Но потом оказалось, что они живы. Значит я зря столько времени тебя ненавидела. Ведь тогда я могла спокойно уйти, ты меня не держал за семью замками.
—Я помню твою реакцию на то, когда я сказал, что они живы. Я тебя уже тогда любил. Но иногда любить — это значит отпустить. Я никогда не хотел держать тебя в темном подвале и на цепи, — я хмыкнул и, изогнув бровь, посмотрел на Эмили, она смутилась. — Хотя не знаю, чтобы я делал, если бы ты активно предпринимала попытки к бегству.
—Ты изначально доступно объяснил, что лучше этого не делать.
—Ты никогда не отличалась особым смирением и послушанием, — я закатил глаза.
—Я бы сказала, но не буду, — ответила она.
Я видел, что постепенно Эмили расслаблялась.
Мы перебрались на кухню. Я заварил нам чай и заказал пиццу. Доставщик с ненавистью смотрел на меня. Да, нам ночью не спится. Хотя уже не ночь. А очень раннее утро.
Я обсуждал с Эмили самые разные темы, пытаясь её отвлечь от событий последних дней. Она во всю уплетала пиццу, я еле успел взять себе кусочек. Такая маленькая, а столько ест.
Затем мы перебрались в другую комнату и расположились на диване. Эмили устроилась на мне. Она что-то вырисовывала на моей груди, а я лежал с закрытыми глазами, перебирая пальцами кончики её волос. Только сейчас я понял, что безумно скучал по ней. Мне не хватало её.
—Что это? — спросила она.
—Мм? — промычал я, не открывая глаз.
—Джексон! — Эмили ударила меня по груди.
Я открыл глаза и посмотрел на неё. Это произошло слишком быстро, но я успел заметить. В её глазах мелькнул страх.
—Где? — произнёс я, обдумывая увиденное.
—У тебя на руке. Ты сделал татуировку?
—Да, — я повернул руку так, чтобы ей было удобнее рассмотреть тату.
—Это же...
—Дата твоей выдуманной смерти? Да, это она.
—Почему ты решил сделать её? У тебя же никогда не было татуировок.
—Тогда я умер вместе с тобой. Остался один с двумя детьми. Мелодрамы отдыхают. Это была самая подходящая татуировка на тот момент.
—Прости.
—Не нужно извиняться. Точнее в этом нет ничего плохого. Но есть и другие способы, чтобы извиниться, — я многозначительно посмотрел на Эмили.
Она сначала не поняла, а затем её щеки покраснели.
—Дурак! — она в очередной раз ударила своей ладонью по моей груди.
—Хватит драться. Иди сюда, — я притянул её к себе.