Жизнь Волчицы: Волчонок и Чёрный Пёс

Глава 28. «Секретная организация»

Правду следует подавать так, как подают пальто, а не швырять в лицо, как мокрое полотенце.
Марк Твен

22 декабря 1986 года, 11:40, Хогвартс-экспресс

Вторая часть последней недели учёбы пролетела очень быстро, так что Ника даже не заметила, как собрала свои вещи и уже ехала в купе Хогвартс-экспресса. Рядом с ней сидела Лера, которая не нашла другого свободного места. Артур и Алина поехали вообще в другом вагоне, так что компания студентов по обмену разделилась надвое.

— Тебе тоже не верится, что уже почти полгода прошло с того момента, как мы узнали, что будем здесь учиться? — спросила Лера.

— Да, — выдохнула Ника. — Время летит слишком быстро. Порой мне кажется, что я за ним не поспеваю.

— Это точно, — согласилась Боронина. — Чем будешь заниматься на каникулах?

— Ещё не решила, — ответила Вероника. — Думаю, что опять буду рыться в книжках в поисках смысла…

— Какого? — с удивлением спросила Лера.

— Ну… Почему мы всю жизнь стремимся к тому, что не всегда можно обрести, — объяснила девочка. — Скажем, бедные к богатству, а богатые к власти или ещё к чему-то.

— Такова жизнь. Бесконечный аттракцион невиданной щедрости и жадности одновременно, — произнесла Лера.

— Ты прямо философ, — с улыбкой заметила Ника.

— Я просто соединила в голове всё, что прочитала в доступных мне книгах, — призналась Боронина. — Так что моей заслуги в этом нет.

— Я не соглашусь с твоими словами, — заявила Волкова. — Делать правильные выводы — уже своего рода достижение.

Лера только пожала плечами, не зная, что ответить.

— Но вспомним о моём вопросе, — перевела тему Лера. — Я вот собираюсь пройтись по книжным в поисках чего-то нового. Хочешь со мной?

— Если это будет уже в следующем году, то я только за! — согласилась Ника. — А весь оставшийся год я хочу посвятить отдыху.

— От чего же ты будешь отдыхать? — с усмешкой спросила Лера.

— От всего! — заявила Вероника.

Всю оставшуюся поездку девочки то и дело заводили разговор о чём-то не особо важном или вообще молча смотрели в окно.