Кинцунги

Глава 36

С Шотой было что-то не так.

Ну, ладно, в этом не было ничего нового, но за последнюю неделю Хизаши мог сказать, что в его друге было что-то странное.

С тех пор, как произошел инцидент с USJ, Шота вел себя неадекватно.

Не так явно, но в его поведении было достаточно различий, чтобы вызвать некоторые тревожные сигналы.

Во-первых, Шота отвечал на все его сообщения, и еще более тревожным было отсутствие сухого юмора в его ответах. Обычно Шота отправлял короткие сообщения из одного слова или делал какое-нибудь замечание, по которому никто не мог понять, саркастичен он или законно угрожает.

Нет, за прошедшую неделю он не только ответил на каждое сообщение, но и его сообщения можно было даже считать вежливыми.

Еще одним пугающем знаком было то, что он ни разу не пожаловался на то, что живет в кампусе и делит жилплощадь со своими коллегами.

Шота всегда был одиночкой. Ему нравилось уединение, и он всегда предпочитал тишину компании. Как бы Хизаши и Немури ни умоляли его, он общался с ними только по особым случаям, таким как праздники или личные торжества. Даже во время учебного дня Шота предпочел бы провести обеденный перерыв в одиночестве в своем кабинете, вместо того чтобы есть со своими коллегами.

Это не было проблемой, просто дело было в том, кем он был как личность.

Поэтому, когда подпольный ворчун не высказал ни единого возражения по поводу общежитий для персонала, Хизаши понял, что что-то не так.

Его беспокойство только усилилось, когда он спросил Шоту, может ли он приехать, просто чтобы проверить и посмотреть, как он держится после USJ, и его друг ответил немедленным отрицанием. Дело было не в том, что Шота сказал "нет" принимающей компании, а в почти защитном характере его ответа, как будто он что-то скрывал.

 

И это его не устраивало. Это слишком сильно напомнило ему о том, как Шота потерял Мотылька.

Значит, так оно и было? Потому что в течение последних двух месяцев и Хизаши, и Немури было ясно, что он все еще скорбит о смерти Мотылька, как бы он ни пытался это скрыть. Его мешки под глазами были такого глубокого фиолетового оттенка, что выглядели как кровоподтеки, он пил даже больше кофе, чем обычно, что означало почти смертельную дозу, а его и без того бледный цвет лица мог заставить призраков побегать за свои деньги.