Луна и грош Сомерсет Моэм

13

   Я понимаю, что было бы достойнее пренебречь этим предложением. Наверно,
мне следовало бы выказать негодование, которое я на самом деле  ощущал,  и
заслужить похвалу полковника Мак-Эндрю, рассказав ему о  своем  горделивом
отказе сесть за один стол с таким человеком. Но беда в том, что  страх  не
справиться со своей ролью никогда не  позволял  мне  разыгрывать  из  себя
моралиста. И на этот раз уверенность, что все мои благородные чувства  для
Стрикленда - что горох об стену,  заставила  меня  держать  их  при  себе.
Только поэт или святой способен поливать асфальтовую  мостовую  в  наивной
вере, что за ней зацветут лилии и вознаградят его труды.
   Я заплатил за  выпитый  им  абсент,  и  мы  отправились  в  дешевенький
ресторан; там было полно  народу,  очень  оживленно,  и  обед  нам  подали
отличный. У меня был аппетит  юноши,  у  него  -  человека  с  окостенелой
совестью. Из ресторана мы пошли в кабачок выпить кофе с ликером.
   Я уже сказал ему все, что мог, относительно  причины  моего  приезда  в
Париж, и  хотя  мне  казалось,  что,  прекратив  этот  разговор,  я  стану
предателем в отношении  миссис  Стрикленд,  но  продолжать  борьбу  с  его
безразличием я был уже не в  силах.  Только  женщина  может  с  неослабной
горячностью десять раз подряд твердить одно и то  же.  Я  успокаивал  себя
мыслью,  что  теперь  смогу  получше  разобраться  в  душевном   состоянии
Стрикленда. Это было куда  интересней.  Но  сделать  это  было  не  так-то
просто, ибо Стрикленд отнюдь не отличался разговорчивостью.  Он  с  трудом
выжимал из себя слова, так что, казалось, для него они не  были  средством
общения с миром; о движениях его души оставалось догадываться  по  избитым
фразам, вульгарным восклицаниям  и  отрывистым  жестам.  Но,  хотя  ничего
сколько-нибудь значительного он не говорил, никто  бы  не  посмел  назвать
этого человека скучным. Может быть, из-за  его  искренности.  Он,  видимо,
мало интересовался Парижем, который видел впервые (его краткое  пребывание
здесь с женой в счет не шло), и на все новое, открывавшееся  ему,  смотрел
без малейшего удивления. Я бывал в Париже  бесчисленное  множество  раз  и
всегда  заново  испытывал  трепет  восторга.  Проходя  по  его  улицам,  я
чувствовал себя  счастливым  искателем  приключений.  Стрикленд  оставался
хладнокровным. Оглядываясь назад, я думаю, что он был слеп ко всему, кроме
тревожных видений своей души.
   В кабачке, где было множество проституток, произошел нелепый  инцидент.
Некоторые из этих девиц сидели с  мужчинами,  некоторые  Друг  с  дружкой;
вскоре я заметил, что одна из них смотрит на нас. Встретившись взглядом со
Стриклендом, она улыбнулась. Он,  по-моему,  ее  просто  не  заметил.  Она
поднялась и вышла из зала, но тотчас же воротилась и,  проходя  мимо  нас,
весьма учтиво попросила угостить ее чем-нибудь  спиртным.  Она  подсела  к
нашему столику, и я начал болтать с нею, отлично,  впрочем,  понимая,  что
она  интересуется  Стриклендом,  а  не  мной.  Я  пояснил,  что  он  знает
по-французски лишь несколько слов. Она пыталась говорить с ним то знаками,
то на ломаном французском языке; ей казалось, что так он лучше поймет  ее.
У нее в  запасе  было  с  десяток  английских  фраз.  Она  заставила  меня
перевести ему то, что умела выразить  только  на  своем  родном  языке,  и
настойчиво потребовала, чтобы я перевел ей смысл его  ответов.  Он  был  в
хорошем расположении духа, его это немножко забавляло,  но,  в  общем,  он
явно оставался равнодушным.
   - Вы, кажется, одержали победу, - засмеялся я.
   - Польщенным себя не чувствую.
   На его месте я был бы больше смущен и не так уж  спокоен.  У  нее  были
смеющиеся глаза и очаровательный рот. Она была молода. Я удивлялся: чем ее
пленил Стрикленд? Она не таила своих желаний, и мне пришлось перевести:
   - Она хочет, чтобы вы пошли с нею.
   - Я с ними не якшаюсь, - буркнул он.
   Я постарался по мере сил смягчить его ответ. И так  как  мне  казалось,
что нелюбезно с его стороны отклонять такое приглашение, то я объяснил его
отказ неимением денег.
   - Но он мне нравится, - возразила она. - Скажите ему, что я пойду с ним
задаром.
   Когда я это перевел, Стрикленд нетерпеливо пожал плечами.
   - Скажите, пусть убирается к черту.
   Вид Стрикленда был красноречивее слов, и девушка вдруг  гордо  вскинула
голову. Возможно, что она покраснела под своими румянами.
   - Monsieur n'est pas poli [мсье неучтив (франц.)], -  проговорила  она,
вставая, и вышла из залы.
   Я даже рассердился.
   - Не понимаю, зачем вам понадобилось оскорблять ее. В конце концов  она
отличила вас из многих.
   - Меня тошнит от этих особ, - отрезал Стрикленд.
   Я с любопытством посмотрел на него. Непритворное отвращение  выражалось
на его лице, и тем не менее это было лицо грубого, чувственного  человека.
Наверно, последнее и привлекло девушку.
   - В Лондоне я мог иметь любую женщину, стоило мне только  захотеть.  Не
за этим я сюда приехал.