Парень в очередной раз делает свои упражнения на полу, такой усердный, сосредоточенный, что ты просто не сдерживаешься, прерываешь его и не даёшь даже спросить, просто накрывая рукой его пах.
Ты сквозь штаны сжимаешь его член, видишь в глазах смятение – Юнги не понимает, что происходит.
Он растерянно тебя разглядывает, смотрит на твои старания и ложится на спину, приподнимаясь только на локтях, чтобы было лучше тебя видно.
Юнги улыбается, обнажая верхний ряд зубов, как ребёнок, радуется твоим ласкам, даже виляет бёдрами в нетерпении, когда ты стягиваешь его домашние штаны. Его чёлка слегка падает на глаза, но парень так сосредоточен на тебе, что это ему ничуть не мешает, лишь возбуждает тебя этот чёрный взгляд, выглядящий более темными среди прядей чёлки.
Он облизывает губы, они блестят, отдавая розоватым кораллом, а грудь вздымается под свободным красным свитером, делающим его ещё более хрупким и милым.
Ты большим пальцем массируешь головку, смотря на то, как член постепенно наливается в руке; это чувство власти завораживает, его реакция на твои ласки бесподобна, а орган, твердеющий прямо в руке – сплошная эстетика.
Головка краснеет, ствол становится мощным, длинным, сочным, на нём ярче выступают венки, огибающие это произведение искусства по всей длине, и ты обводишь пальцами каждую, любуешься и облизываешься.
— Давай же, — он кивает вниз, а потом снова умоляюще смотрит на тебя, заламывая брови. Так жалобно и просяще, что ты не можешь не улыбнуться в ответ.
Ты широко мажешь языком по головке, тут же вбираешь на половину длины, втягиваешь губы и наслаждаешься процессом. Его твёрдый, большой орган был так нужен твоему ротику. Ты готова стонать и глубже заглатывать, на секунду заталкивать в глотку и снова выпускать, смотря, как густая слюна красиво смачивает его.
Ты играешься, слышишь, как он дышит часто, бёдрами пытается сильнее подтолкнуть, потому что опирается на обе руки. А ты играешь, чмокаешь, улыбаешься на каждую мимолётную дрожь парня.
— Я сейчас... — он не договаривает, продолжая хмурить брови и часто дышать. Ты отрываешься, чтобы закончить всё рукой, водить по стволу в быстром темпе и смотреть на него. Юнги откидывает голову, открывая вид на свои торчащие ключицы; он кусает губы, хотя там уже есть ранка, которая кровоточит, его лицо блестит от пота, а глаза сверкают из-под чёлки. Он такой блядский, мокрый, дрожащий, хрупкий.
Слегка воет, когда кончает, обессиленно падает на спину, спермой пачкая пол, твою руку и даже собственные ключицы. Ты хочешь слизать с его тела всё до последней капли, потому что Юнги невозможный. Он такой оттраханный сейчас: лежит почти без сознания и громко дышит, между этим постанывая.
Ты встаёшь, собираясь возвращаться к своим делам, а вслед слышишь: «Ты куда?» – фраза обессиленная, хриплая и тихая. Обернувшись, ты видишь, как он перевернулся на бок и прямо на полу смотрит вслед. Лицо так и блестит от пота, а глаза от возбуждения, он немного потерян и испуган, поэтому ты улыбаешься.
— Руку помыть, я скоро вернусь.
Твой Юнги слишком сладкий; он, конечно, настоящий мужчина, но в твоих руках позволяет себе быть хрупким и зависимым.
