- На тебя тоже так сильно влияет, когда я зову тебя по имени? – шепчет на ухо Мин. Просто потому что не хочет, чтобы слышал водитель – убеждает он себя. Это не потому что он хочет ближе ощущать горячее тело младшего, не потому что его губы почти облизывают ушную раковину Чонгука, и не потому что Юнги с ума сходит от сладкого аромата, исходящего от парнишки.
- Уши – моя эрогенная зона, чтобы ты знал... - Чонгук поворачивается к Мину, оставляя между губами чертов миллиметр, противно ухмыляется, добавляя на жарком выдохе, - Юнги.
Мин кусает губу и хочет застонать тихо, жалобно и скуляще. Это запрещенный прием, а парень не прекращает им пользоваться. Юнги снова поцеловать его хочет, сам себе мысленно подзатыльники дает - что с ним происходит, если он первый хочет полезть к чужим губам уже второй раз, и хочется неимоверно. Эта тяга болючая, сильная, что в груди все ощутимо сжимает, а Юнги лишь губы кусает, дышит через раз, не отодвигается от чужого лица и продолжает бесстыже смотреть на губы Чонгука.
- Хен, - говорит Чон шепотом, тянет гласную соблазнительно, просит ненавязчиво, говорит лишь одним слогом: «Чего ты медлишь? Мы имеем на это право, не сопротивляйся», - а Юнги повторяет в голове набатом: «Это парень, он чертов парень, у него запястья мужские, крепкие, их не сожмешь, Чона не нагнешь, у него свой член есть, который он засунуть в чужую задницу хочет», - но тело почему-то от эти отговорок дрожит и толкает ближе к Чонгуку.
- Прекрати, - говорит Юнги, целуя мокро сам, - не трогай меня, - шепчет парень, руками зарываясь в чужие волосы. Мин скулит, он присунуть этому ребенку до дрожи хочет, хоть куда-нибудь член пристроить, поэтому елозит на своем месте, злится, что ниже этого бугая, приходится тянуться, что немного унизительно для души доминанта.
- Еще ближе, Юнги, - просит Чонгук, он руку заводит за спину, вплотную прижимает к себе, заставляя старшего со злостью ладонями мять чужую футболку за такой доминирующий жест. Юнги в отместку кусается, оттягивает губу Чонгука и слизывает кровь. У него на голове гнездо полнейшее, черным ворохом рассыпаны волосы, и это только умиляет Чонгука.
Они оба могут найти причину, по которой они возвышаются друг над другом, но давят на больные места. Юнги всегда будет старше, а Чонгук сильнее, поэтому в этой борьбе нет конца.
- Приехали, - раздраженно говорит водитель.
- Хен, заплати.
- Да чтоб тебя... - продолжение давит в себе старший, протягивая купюры, они вылезают около многоэтажки, обычный жилой дом, но только сейчас Юнги начинает думать, сколько же Чонгуку лет? Он работает? Учится? Они совсем друг про друга не знают, а в лифте так тесно, неловко, Мин не понимает, куда ему деть руки и свое странное волнение, ведь это совсем незнакомое место. На его щеках подсыхает слюна Чонгука, но старший из вредности вытирать ее не хочет, он не поправляет волосы, потому что это бы значило, что он все прочувствовал и вспоминает, хотел бы повторить. Мин ощущает фантомные касания до сих пор к своей пояснице, руки Чонгука за короткий поцелуй побывали во многих местах и каждое горит неистовым огнем.
- Знаешь, ходили слухи, что иногда доминант может чувствовать своего соулмейта, его эмоции и все такое, - Чонгук руками неопределенно машет в воздухе, немного закатывая глаза, словно не верит во всю это чушь. – Тебе сейчас неуютно, я чувствую, но хочу ближе тебя узнать. Неужели ты не видишь, что мы не такие, как все? С этим нужно научиться справляться, - парень ведет Юнги в свою квартиру, а тот впервые чувствует себя ребенком, который всю жизнь боится монстров в темноте, не двигается, а взрослые пытаются его вразумить. Чонгук сейчас не мальчишка, он вполне взрослый, разумный парень, от которого у Юнги стояк все еще с самого такси не спадает, никак не успокоится сердцебиение и хочется снова трогать его, это похоже на ломку.
- Я гомофоб, - Юнги впервые признает это вслух как-то виновато, опустив голову в пол. Он разглядывает свои черные носки и даже боится рассмотреть квартиру своего соулмейта.
- Юнги, посмотри на меня, - опять звучит хриплый приказ, но Мин подчиняется, потому что ощущает себя потерянным немного в своих чувствах, он не может найти ответов на уйму вопросов. Почему он так хочет все время трогать Чонгука? Как им теперь быть с двумя черными метками? Как им создавать семью, если они оба парни? С каких пор он вообще думает о семье, когда совсем недавно был готов вырвать, если увидит геев? – А меня ты боишься? Тебе противно, когда я делаю так?... - Чонгук делает шаг вперед, кладет ладонь на чужую щеку, большим пальцем поглаживая. Он достаточно далеко, приходится вытянуть руку, а Мин почти мурчит, прикрывая глаза и немного наклоняясь в сторону ласки. Юнги хочется улыбаться, так умиротворенно и слегка, приподнимая лишь уголки губ. Сейчас ему так тепло, уютно и ни разу не противно. – Юнги?
- Нет, мне приятно, - впервые за весь вечер Юнги признает свои мимолетные мысли.
- А если я сделаю так? – Чонгук подходит ближе, обеими ладонями приподнимает чужое лицо и целует, словно пытается отпить из чаши с живой водой, смакует губы Юнги по очереди, без языка, просто облизывает и в рот втягивает поочередно, своими губами гладит чужие, водя головой вверх-вниз осторожно, и томно дышит через рот. Юнги просто стоит, застыв, как изваяние, он лишь раскрыл свои губы, чтобы позволить Чонгуку делать все, что нужно, и сходит с ума с того, как сексуально смешивается их горячее дыхание.
- Хорошо, признаю, меня тянет к тебе, только не нужно пока заходить еще дальше, - Юнги выставляет перед собой руки, отодвигает младшего, все же решаясь осмотреть его квартиру, чтобы хотя бы усиленно не реагировать на выпирающий стояк другого парня и свой. Мин все равно думает, что это очень странно, что он может привлекать парня настолько: он же такой угловатый, прямой, плоский, худой, но Чонгуку все равно нравится.
- Чай? – наконец предлагает хозяин квартиры, ярко улыбаясь.
- Да, - с радостью соглашается Юнги и следует за парнем на кухню. Он заметно расслабляется, понимая, что пока сам не захочет, Чонгук ничего с ним не сделает, этот парень теперь кажется простым и милым, в какой-то степени, в такой домашней обстановке. Мину даже нравится смотреть, как он привычным жестом включает чайник, достает кружки и, даже не думая, рассыпает в каждую сахар ровно столько, сколько нужно. Он вынимает пакетики, укладывая их в каждую кружку, и теперь просто стоит у чайника, карауля, когда тот вскипит. Юнги немного смешно от того, как хмурится в ожидании парень и мило топает ножкой. – Я думал, ты меня прямо на пороге изнасилуешь, - решает немного открыться Мин.
- Если честно, я хотел, - пожимает плечами Чонгук.
- Я не собираюсь впускать твой член в мою задницу, почему ты думаешь, если я маленький, то обязательно снизу!
- Тогда почему ты думаешь, что если старше, то обязательно сверху? – Чон наливает кипяток в кружки, но все равно вопросительно приподнимает бровь.
- Я доминант.
- Я тоже.
Тишина затягивается, это похоже на глупый тупик, хоть в стену бейся, их натура не позволит прогнуться, но кому-то все равно придется сдаться.
- Ты работаешь? – Чонгук не садится, так и допрашивает Юнги сверху вниз, попивая свой чай, оставляя из-под кружки лишь свои огромные оленьи глаза.
- Да, - кусает губу Юнги, смотрит в сторону, лишь бы не чувствовать себя так отвратительно, сидя таким крошечным комком под стервятником. – Я администратор в отеле.
- Как ты с такой ненавистью к людям вообще на такую работу пошел? – усмехается Чон.
- Я ненавижу только неправильных, а там я не вижу и не желаю видеть их метки, - бубнит Юнги, опуская глаза к кружке.
- Но теперь ты тоже неправильный, хен, - Чонгук облокачивается ладонями о стол, наклоняется к Юнги, заставляя своим грозным видом посмотреть того наверх, в упрямые, сверкающие правдой глаза. Мин не понимает, почему голос младшего вызывает в нем столько мурашек и чувств, каждая интонация по-особенному ложится ему в голову, доходит до сознания и выявляется яркой реакцией тела.
- Я чувствую себя отвратительно, когда ты пытаешься надо мной доминировать, - морщится Мин, отодвигаясь от стола.
- Прости, я все время забываю, что мы на равных, - Чонгук действительно слушается, садится на стул напротив и слегка улыбается. – Это так заводит, видеть в твоих глазах непокорность. Мне нравится, что ты не выполняешь мои приказы, потому что никогда не хотел себе безвольную куклу, потому что другие пары выглядят такими фальшивыми со своими ошейниками и невозможностью сопротивляться.
- Ты где-то учишься? – Юнги решает, что стоит действительно узнать парня получше и перевести тему, или они опять придут к своему неизменному тупику. Чон кажется неплохим и идет на уступки гораздо чаще, чем старший, пока Мин думает лишь о том, как не подпустить никого к своей заднице.
- Да, на инженера.
- А чья это квартира?
- Моя, родители мне купили, - пожимает плечами Чонгук. Юнги думает, что парень не выглядит, как сын богатых родителей, не избалован и мил. Мин так много про него еще не знает, зато понимает, что действительно счастлив вот так сидеть на его кухне, вести непринужденную беседу, не ссылаясь на какие-то обязанности, приказы и статус в паре, они на равных, и впервые за вечер Юнги думает, что это даже неплохо для них двоих.
