– Кхм, мистер Мурмаер, вот модели, которые вы просили, – от нового вздоха и желания плюнуть на всё меня спас мужчина, принёсший несколько костюмов.
– Спасибо, – Пэйтон продолжал смотреть в мои глаза. – Мы продолжим ночью, после нашего свидания, малышка.
Быстрый поцелуй в нос, и я уже сидела в кресле, а Пэйтон подхватил костюмы и скрылся в примерочной. Когда он выходил показаться мне, я с каждой минутой понимала, что никогда не смогу полюбить кого-то другого. И дело было не в восхитительном сексе, а именно в той буре, которую Пэйтон вызывал во мне. Любила всё в нём, как он критически себя осматривает в зеркало, как выражался грубо, чем смущал всех вокруг, как произносил моё имя.
Множество маленьких галочек, сложились в одно большое сердце, которое билось в моей груди. Наверное, это и есть настоящая любовь, про которую говорил папа. Такая любовь никуда не денется, не исчезнет и не забудется. Она будет ждать возможности ожить вновь и в этот раз больше никогда не уходить, ставя тебя перед выбором: жизнь в одиночестве или умереть рядом с ним.
– Малышка, ты спишь? – Мягкий шёпот на ухо заставил улыбнуться и открыть глаза. Надо мной, опиравшись в кресло руками, нависал Пэйтон.
– Думаю, что сплю, ведь в реальной жизни мы бы вряд ли ладили, – ответила я.
– Тогда, Ливи, пойдём, продолжим наш сон, – подмигнул он и одним движением поднял меня.
– Вот сейчас это реальность, – возмутилась и пихнула его в грудь. – Если был бы сон, то ты бы очень аккуратно меня поднял, даже взял на руки, а потом...
И не успела договорить, как меня оторвало от земли, и я вцепилась в плечи Пэйтона.
– Всё, не нуди, – улыбнулся он и пошёл вместе со мной.
– Мы будем рады вас видеть вновь, мистер Мурмаер, – крикнул нам мужчина, а мы уже вышли из магазина.
Люди... мне казалось, что они уже должны привыкнуть к двум подросткам, живущим в нас, которые ведут себя как животные на публике. А я была довольна, горда и хотелось показать язык каждой девушке, с интересом смотрящей на Пэйтона. Ведь сейчас он был мой, и моё я ликовало.
– Думаю, это все должно окончиться поцелуем? – Спросил он, опуская меня в машину. – Или минетом?
– Вот, умеешь ты испортить мой сон, Мурмаер, – хлопнула его по груди, но сильные руки притянули к себе, удобно устраиваясь между моих бёдер.
– Не могу ничего с собой поделать, малышка. Смотрю на твои губы и хочу поцеловать их, – тихо сказал он, приближая своё лицо к моему. Я раскрыла губы в ожидании его дыхания внутри, но телефон зазвонил, и Пэйтон скривился, доставая его из джинс.
– Да, Коул, – ответил он, продолжая обнимать меня. – Понял, поговорим через час, – быстро произнёс он и отключился.
– Ливи, я должен поехать в офис по работе, – серьёзно сообщил он мне, а моя губа сама обиженно выпятилась. – Но... в восемь вечера мы встречаемся в том же самом месте, где я ждал тебя вчера. А потом, малышка, сделаю так, что ты не сможешь ходить сутки, и мы будем просто лежать в твоей постели.
Был подарен мне ещё один поцелуй, и сон окончился. Но ведь обещал быть другой, улыбнулась будущему. Нет, не хотела, чтобы он знал, что и я стала зависима от него. Быстро доехав до дома, заметила, что Пэйтоначто-то тревожит, но не подала виду, играя роль весёлой девочки. Хотя это осталось в моей памяти до самого вечера. Готовилась к этому свиданию, как к собственной свадьбе. Хотела быть идеальной, шикарной и только его. С помощью Дороти, я сделала сложную причёску, и она помогла мне остановить свой выбор на платье темно-бордового цвета до колен. Моё сердце билось, как сумасшедшее, пока ехала к ресторану. Это была мечта, детская фантазия, которая сейчас претворилась в жизнь. И я не могла поверить в это. – Добрый вечер, мисс, вас ожидают или вы бронировали? – Услужливо поинтересовалась женщина. – Добрый вечер, бронировали, фамилия Кин, – улыбнулась я, осматривая ресторан. – Да, конечно, пройдёмте. Мистер Кин ещё не подъехал, но заказал шампанское, – меня провели к столику. – Спасибо, – кивнула я и села. Глубокий вдох и ожидание, я достала из сумочки телефон и положила рядом. – Мисс, шампанского? – Передо мной уже поставили бокал. – Спасибо. Что такое понимать с каждой минутой, какая ты идиотка? Смотреть, как время двигается, а ты сидишь и сохраняешь спокойствие, хотя внутри все уже рвёт от обиды? Это больно. Это пираньи, изгрызающие твоё сердце. Ты смотришь вокруг себя и замечаешь детали, которые тебя даже не касаются. Мир живёт, но не ты. Внутри тебя лёд... Не пришёл. Поиграл снова. Но ведь теперь ты умнее, ты старше и ещё глупее, ведь даёшь ему шанс, спасительный час... Ничего. Официанты начинают шушукаться, а ты уже выпила вторую бутылку шампанского за три часа пока ждёшь того, кто разрушил тебя полностью, обманул. И тебе больше не страшно. Берёшь в руку телефон и набираешь его. – Мобильный телефон выключен или находится вне зоны... – ты даже не дослушала это, и набираешь другой, в котором повторяется то же самое. Ты хочешь дать возможность последнему из доступных тебе телефонов, в силах которого спасти твою душу. – Дороти, Гранд не звонил? – Сглотнув комок в горле, спросила. – Ох, мисс Престон, – тяжело вздохнула домработница, и ты уверена, уже жалеет тебя, но это только злит. – Звонил? – Уже грубее повторяешь вопрос. – Нет, но звонил мистер Оберон, просил напомнить ему, что, как и договаривались, будет ждать в клубе и... – она запнулась, но набрала побольше кислорода, чтобы выпустить болезненную дозу в тебя, – обсудить спор на вас, он готов признать поражение, документы на машину он привезёт в клуб... Ты закрыла глаза, когда тебя оставила душа, и ты теперь оболочка. Воздуха не хватило. Телефон проскользил по твоей щеке и упал на колени. И ты ощутила только разочарование. Не обиду, не унижение, не ревность и даже не ненависть... после них хоть что-то остаётся внутри. А разочарование приносит лишь пустоту, и уже не больно.
