А было ли предательство? Были ли обещания? Была ли любовь? Нет. И этот ответ тебя возвращает в прошлое, перематывая его до этой минуты и повторяя снова и снова, пока до твоего израненного сердца и затуманенного мозга не дойдёт необходимая информация. Ты слышишь стук внутри, но он больше ничего не означает, ведь чувства неподвластны ничему, ты продолжаешь любить. Ничего это не изменит. Нет никаких шагов до ненависти, это всё говорят те, кто не любил. Она живёт, продолжает существовать и обрекает тебя на одиночество. И ведь если бы ты любила себя больше, чем его, то сейчас не сидела в ресторане одна, не взяла бы телефон в руки и не нашла бы в его недрах номер, совершенно новый, незнакомый, но убийственный.
– Да, – ответил женский голос.
– Деми, это Лив, – никаких эмоций, только отрешённость в тебе и это услышала собеседница.
– Знаешь, да? – После минутного молчания спросила она.
Боль, ты где? Дай о себе знать, потому что ты необходима мне.
– Расскажи мне всё, – попросила ты её, чтобы хоть что-то ещё шевельнулось в организме, кроме жизненных процессов.
– Я немного могу рассказать, – вздохнула обречённо девушка. – Пэйтон и Нейт поспорили, что ты напишешь письмо... любовное письмо, а Пэйтон прочтёт его на свадьбе, как тогда... Но, Лив, всё приняло какой-то дебильный оборот, понимаешь? Я сказала Нейту, что это идиотизм... Ведь Пэйтон... он... не знаю... я видела, как он смотрит на тебя, и это... больше, чем только секс. Лив, это всё было ребячество... ерунда...
Сбивчивые объяснения тебя не трогают, даже уверения, что он, возможно, умеет чувствовать, тоже не приносят ничего нового. Ведь этот мужчина соткан изо лжи, он игрок без правил, доказывающий своё первенство постоянно. А ты? Кто ты? Никто. Потерянная и сломленная им душа вновь. Одна. На момент ты просто не дышишь, желая, чтобы темнота окутала тебя, забрала к себе и пригрела. Но твои глаза смотрят перед собой на пустой стул, и должна закричать, должна хоть что-то сказать.
Ты просто прерываешь звонок, и на автомате набираешь другого абонента.
– Оливия? – Встревоженный, но радостный голос заставил тебя вздохнуть.
– Винс, как дела? – Отстранённо спросила ты.
– Плохо, без тебя плохо, – честно ответил он, и сейчас ты начинаешь дышать ещё глубже, но не потому что это, то самое признание, которое оживило тебя. Ты просто осознаёшь всю ситуацию, и пытаешься не заплакать.
– Мне тоже плохо, – смочив пересохшие губы языком, подозвала официанта. – Виски, – заказала, чтобы алкоголь отравил твоё тело, которое начинает отходить от шока.
– Где ты? – Ожила трубка.
– Винс, хочу попробовать сначала. Новую жизнь, чистую жизнь без всех, помоги мне, – слеза скатилась по твоей щеке, ведь сейчас ты приняла верное решение для себя. Но верное ли оно для остальных? Тебе не узнать.
– Господи, Оливия, что случилось? – Тихо спросил он.
– Ничего, – всё ты очнулась от забытья, и быстро моргаешь, губы растягиваются в отработанную улыбку, и ты уже мурчишь в трубку. – Приезжай ко мне, я в «Clos Maggiore».
Ты отключаешься раньше, чем абонент отвечает, ведь ты все знаешь наперёд. Приносят тёмную жидкость, и ты выпиваешь залпом. Огонь по венам заглушает чувство одиночества, ты заказываешь следующий. Твои пальцы вырывают шпильки из волос, и они струятся по плечам. Ощущение свободы, только внешне, а внутри ты заложница своих же фантазий. Ты пытаешься выстроить в голове план своей жизни, но ничего не получается и только мотаешь головой. Плевать на людей. Ты предана. Брошена. И тебя использовали. Смешно, правда? Так посмейся! И ты прилетела, чтобы он написал письмо. Видимо, два идиота встретились рогами и решили, что умнее друг друга. Только кто выиграл? Он? Да. Он снова показал тебе, кто такой Пэйтон Мурмаер. А в тебе нет сил для борьбы, одна пелена перед глазами. Ты поднимаешь голову, и твоё сердце замирает, ведь сквозь столики с нервной и извиняющейся улыбкой на губах идёт он.
Где щелчок? Где истерика? Ничего. Холод. Кожа покрывается мурашками и тебя передёргивает от этого состояния.
– Малышка, я рад, что ты дождалась меня... – мужчина упал на стул и обратился тебе. Но до тебя не долетает больше ничего, кроме того, что он ожидал такое стечение обстоятельств. Он был уверен в твоей преданности. Ты смотришь на него, волосы уже немного отрасли, обещая в будущем завиться в кудри, как раньше. Красивое и ангельское лицо с пронзительными глазами. Такого мужчину сложно не заметить. Услышав раз, трудно забыть. А если испробовать его губы и услышать, как он стонет, когда кончает, то ты будешь представлять и искать его в каждом партнёре.
Любовь... низкий голос уверит тебя в этом чувстве, и ты будешь парить над землёй от счастья. Герой фантазий любой женщины. И он об этом прекрасно знает, пользуется без устали и сожаления.
«И как он может быть таким ублюдком?» – Спрашиваешь ты себя, всматриваясь в ямочки на щеках, ведь сейчас он улыбается тебе.
– Я ждала не тебя, – услышала свой до боли знакомый голос, только он спокойный и ровный.
– Что? – Переспросил он, и лицо разительно поменялось.
Губы сжались в тонкую линию, плечи напряглись, и он подался вперёд.
– Я уже ухожу, – с улыбкой ответила ты, и, взяв в руки бокал виски, залпом выпила напиток. Новый огонь по крови и шум в голове. Ты открываешь глаза, и теперь все видится чётче. Ты краем глаза замечаешь букет цветов, лежащий на стуле и какой-то пакет рядом, но это уже не имеет значения.
– Оплати, – бросила и поднялась, заметив другого человека.
Ты же знала все, разыграла по нотам, но почему тогда музыка такая скорбящая?
– Ливи? – Возмущён и в полном непонимании, что сейчас произошло.
Но тебе всё равно, ты огибаешь столик и идёшь навстречу с улыбкой мужчине, который расцветает при каждом твоём шаге.
– Винс, я рада, что ты приехал. Пойдём? Я тут всё окончила, – уверила его тихим голосом и, взяв за руку, повела за собой.
– Оливия, там был Пэйтон? – Тебя дёрнули за руку, и ты остановилась, потеряв равновесие, ведь ты надела самые красивые туфли. А они, как правило, неустойчивы.
– Да, он, – положив руки на сильную мужскую грудь, ответила. Без стеснения, без стыда. В тебе ничего нет.
– И как это понимать? – Недовольно сжал губы Винс.
– Никак, дорогой. Я же сказала – всё окончила, – спокойно объяснила, погладив рукой кожу под тонкой рубашкой. – Ты же приехал за мной?
– Я не понимаю... что...
– И не надо, – положив его руки на талию, обняла за шею и притянула к своим губам. – Просто живи, Винсент. Живи со мной, – выдохнула ты в его рот, который раскрылся в полном удивлении.
Осторожное касание губ, не отозвалось ни в одном уголке твоего тела. Чужие губы с робостью отвечали, но затем поняли, что им предложили, начав двигаться активней. Чужие руки прижали тебя теснее. А ты? Пуста. Ты кукла, неживая Барби.
– Твою мать! Лив! Какого чёрта ты творишь! – Заорал на всю улицу озлобленный, брошенный кавалер и схватил за руку, оторвав от своего занятия. Алкоголь ещё больше затупил чувства, и даже его прикосновения не могут оживить тебя. Равнодушно посмотрела на него, облизнув губы, потому что знаешь, это ему нравится. Привычка, от неё никуда не деться. Как и от любви. Привычно его любить, ждать и страдать. Но не сейчас. – Пэйтон, отпусти её, – угрожая, Винс подошёл с другой стороны.
– Да ни хрена! Пошли домой, быстро, – Пэйтон дёрнул за руку и потащил за собой.
– В клуб, – услышала свой голос, и мужчина остановился и обернулся, весь кипя от злости и ревности.
– Что? – Выплевал он слово.
– Поезжай в клуб, Мурмаер. А я поеду туда, куда сочту нужным, – без лишних движений освободила свою руку из его и с гордо поднятым подбородком посмотрела.
– Лив... ты не можешь, – до Пэйтона, наконец-то, дошло, что он в проигрыше, но этого мало.
– Чего я не могу? Интересно. Спор окончен, Мурмаер, Нейт ждёт тебя в клубе, чтобы передать документы на машину. Поздравляю, – достала из сумочки салфетку, на которой сама написала три слова: «Я тебя люблю». Вложила ему в руки.
Строчка больше ничего не значила, она не имела силы и магии, потому что это сказано не от души, не от сердца.
– Сойдёт за любовное письмо? – С иронией спросила, а его глаза полны ужаса, и он закусил нижнюю губу. Нервничает. – Другого, прости, дать не могу. Вся фантазия иссякла. Можешь подсказать что-то ещё, я впишу.
Развернулась, чтобы уйти к спокойно ожидающему Винсу, но расслышала слова позади себя, но больше никогда поверить не удастся:
– Я не хотел, Лив. Я... Прошу, дай всё объяснить. Я хочу быть с тобой! Да я ехал... меня... да по хрен. Тебе на всех по хрен, кроме себя! Блять! Да я...я... не могу без тебя, мать твою! Малышка, поехали со мной, я всё объясню! Думал, что ты прилетела, чтобы расстроить свадьбу и решил, что мне это ничего не будет стоить! Но уже на следующий день понял, что сглупил! Я отказался от этого пари, Ливи! Хочу, чтобы ты была со мной, я же вчера говорил тебе... в клубе... сказал... всё.
Душа возвращается в тело, и вся палитра боли становится осязаемой. Слова могут убивать? Конечно, если это ложь.
– Постоянные отношения с той, кем ты играл? Смешно, – комок в груди разрастается с каждой минутой все сильнее, и сделала глубокий вдох. – Ничего не изменилось. Снова ты и я. Снова письма, правда, Пэйтон? Снова игры и снова твой выигрыш. Только есть маленькая неточность. Все лавры принадлежат мне, потому что любить такого, как ты, это сказочно, и я тебе помогла не выставить себя мудаком. Хотя... Посмотри на себя, кто ты? Никто. Да трахаешься ничего, но не идеально. Ты называешь девушек телами, верно? Но и ты такое же тело, которое используют по назначению, чтобы удовлетворить свои потребности. А любят других. Тех, кто сможешь стать всем, стать защитником и нежным любовником, рыцарем и бойцом на ринге. Тебе этого не понять, ты не создан для любви. Только для секса и не более того. К сожалению, судьба херовая штука, и однажды ты полюбишь, а тебе плюнут в душу. Я куплю на этот спектакль билеты в первый ряд и огромный букет роз с шоколадными конфетами, для тебя. Ведь тебя назовут телом, расходным материалом. Но всегда приходит время, когда тело может наскучить. Ты это должен знать по собственному огромному опыту. Так вот... надоел, наигралась, хочу свою часть от твоего первенства. Надеюсь, ты не жадина, медвежонок Пэйтон? – Подарила ему холодную улыбку. А он стоял и смотрел на меня глазами полными печали, лживой печали.
Последний взгляд на того, кого не вырвать из сердца, но возможно заставить страдать так же, как и он тебя. Больше не веришь, не ждёшь радуги, только лёд, заставляет тебя улыбнуться Винсу и разрешить ему увести тебя в свой автомобиль.
– Куда дальше, красавица моя? – Голос полный победных нот прозвучал рядом, а ты смотришь в окно, где видишь его фигуру, смотрящую на белую салфетку, а затем поднимающую голову на машину, в которой сидишь. Что это блестит на его лице? Всего лишь блики... неудавшейся игры. Я же говорила, что любовь никуда не уходит. Она продолжает жить, заставляя другие чувства болезненней реагировать на происходящее. Ты продолжаешь страдать из-за ублюдка, разрушившего твою жизнь. Ведь будь это впервые то ты бы наплевала на всю гордость и подошла к нему, обняла и сказала очередную глупость. Но ты знаешь его всю жизнь, и наступаешь на те же грабли. Поэтому продолжаешь сидеть с другим мужчиной и смотреть на свою единственную любовь, невозможную, слепую и безответную.
– Всё будет, как ты скажешь, – ответила, продолжая стонать внутри, изводить себя и резать вены. – Тогда, прошу милости в мой дом, – улыбнулся Винс. – Донни, домой, – даёт указания шофёру, и машина плавно отъезжает от ресторана.
Тёплая рука нашла мою, ставшую куском мрамора, и подняла к губам, оставляя поцелуй. И опять ничего. Химии не возникло и это для тебя самое страшное. Все процессы ты подарила Пэйтону, не оценившего ни один. Но роль требует продолжения, и ты, тепло улыбнувшись своему спутнику, позволила ему обнять тебя и положить на свою грудь. И опять боль затухает, пустота в сердце и неизбежное унижение стали твоими верными друзьями. Но игра не сыграна, есть возможность отплатить той же монетой... Но нужно ли тебе это?
