Пэйтон
Я сделал это! Она никогда не узнает, что написал я эту песню очень давно. Что нервничал и пытался расслабиться на гольфе. Никогда не узнает, как был счастлив, когда увидел светящиеся от слез её глаза. Никогда не узнает, что не хочу сейчас секса, потому что влюблён до идиотизма. Хочу просто дышать ею, просто быть рядом и убежать от всей этой мишуры. Никогда не должна знать, что не хочу быть просто любовником, хочу быть чем-то большим. Всей её жизнью, смыслом и путеводителем. Не узнает, ещё не время.
– И куда мы? – Нетерпеливо спросила Лив, пока я вёл её к выходу из усадьбы.
– А для тебя это так важно?
– Нет, Пэйтон. С тобой хоть на край света, – рассмеялась она, а меня затопило от чувства внутри.
Неужели это и есть любовь? Неужели это эйфория на грани наркомании и есть любовь? Я крепче обнял Лив за талию и повёл в сторону зелёного лабиринта. Да, из меня романтик никудышный, но я стараюсь. Честно стараюсь, хотя уверен, что для Лив это неважно. Она видит меня, без предрассудков, без воспоминаний. Она видит только то, что у меня внутри и любит это, принимает со всеми моими закидонами и дебильным характером.
Мы дошли до фонтана, и я отпустил её, чтобы подготовить всё к свиданию, которое планировал. Соврал. Был только пару часов на гольфе, а остальное время, как мальчик трясся от страха, что не смогу спеть, что просто сбегу и не покажу ей всего. Но как только увидел её, то всё испарилось. Был я и она, больше никого. Как сейчас.
– Пэйтон, ты меня удивляешь, – произнесла она, наблюдая, как я расстилаю на зелени плед и достаю бутылку шампанского и два бокала.
– Это хорошо или плохо? – Усмехнулся я, взяв её за руку.
– Это невероятно, – прошептала она, опускаясь вместе со мной на плед.
– Значит, хорошо, – подытожил я и наполнил два бокала.
– За что пьём? – Лив покрутила в руках бокал и с улыбкой посмотрела на меня.
– Если скажу, что пьём мы за счастье новобрачных, то ты мне не поверишь, – сказал я, и она рассмеялась. – Тогда скажу правду, за тебя и меня. Просто за этот вечер.
– Господи, Пэйтон, я так люблю тебя, – она приблизилась ко мне и бокалы чокнулись. – Не знаю за что и как, но я счастлива рядом с тобой.
– Не верю, – соврал я.
– И что ты хочешь, чтобы я сделала? – Отпив шампанского, спросила она.
– Например, пробежалась голой по залу, – растягивал я слова, за что получил удар в плечо.
– Если только с тобой, – Лив повернулась ко мне спиной и легла на меня, удобно устраиваясь.
– Ночь. Моя женщина. Тишина. Прекрасно, – прошептал я, оставляя поцелуй на её плече.
Мы так и сидели в тишине, пока мои руки согревали её, мы смотрели на небо и болтали о глупостях. Вновь ощутил себя двадцатилетним, полным надежды. Не хотел, чтобы это заканчивалось, но вскоре придётся возвращаться в реальность. Каникулы окончатся, а мы разъедемся. Я должен работать, она должна учиться. Я не готов бросить все и ехать в Бостон, она вряд ли переведётся из Гарварда. Страх конца сжал сердце, но я отрезал эти мысли. Не сейчас. Потом. Всё будет потом. Я что-нибудь придумаю.
– Пэйтон, мне кажется, я засыпаю, – тихо произнесла Ливи и прижалась щекой к моей груди.
– Это хорошо, малышка, спи, – прошептал я, поднимаясь и подхватывая её на руки.
Активированы все мои хорошие качества, что она во мне открыла. И лёгкость в сердце позволила осторожно и быстро добраться до нашей спальни. Раздеть своё сокровище, укрыть одеялом и просто сидеть рядом, смотря на неё. Как жить дальше, если это окончится? Разорвусь. Но сердце болезненно сжималось всю ночь, заставляя просыпаться и проверять рядом ли она, крепче прижимать к себе и вдыхать аромат волос. Спокойствие. Оно мне было необходимо. Но эта тяжесть уже утомляла.
