– Слышишь, как я волнуюсь? – Улыбнувшись, он положил свою тёплую ладонь на мою руку и передвинул на сердце. Оно билось глухо и часто, вторя моему.
– Знаешь, почему у меня на груди две ласточки? – Спросил он, а я покачала головой.
– Каждая татуировка связана с тобой. Сначала была одна, но она была одинока, и ей стало холодно. Затем появилась вторая, летящая ей навстречу. А между ними моё сердце. Ниже бабочка, которая хранит мою влюблённую душу, пока она спала в ожидании тебя.
– Не могу поверить, – прошептала от такого признания.
– Я тоже, – он на секунду прикрыл глаза, а затем открыл их и посмотрел в мои, гипнотизируя и подчиняя своей воле.
– Но придётся смириться с этим, ведь не могу иначе. Я такой. Да, знаю, что причинял тебе боль своими словами. Лишь для того, чтобы уберечь тебя. Я не господь Бог, не умею предвидеть, не знаю будущего. Только знаю, что чем ты дальше от меня, тем я слабее. Рассеян и сосредоточен только на своих внутренних разговорах. Псих.
– Я должна идти, – мне показалось, что сказала это слишком громко.
– Что? Но, Ливи, – он сжал мою талию, а вторая рука зарылась в волосы и схватила голову. – Я же сказал тебе правду.
– Я знаю, Пэйтон – уверенно ответила. – Но мне нужно время, чтобы подумать. Все так нелогично и слишком эпично, что я сейчас в шоке.
– Но ты любишь меня? Скажи, ты ещё любишь меня? – Требовал он.
– Да, Пэйтон. Даже ненавидя можно любить. Потому что это пиявка, и она срослась с тобой. Я люблю тебя, но... – вздохнула и оттолкнула его. Сделав шаг назад, осталась стоять одна, очнувшись в своём холоде.
– Ливи, хорошо, я понимаю тебя, – сказал он и запустил руку в волосы. – Хотя, вру. Я ни хрена тебя не понимаю. Я всё объяснил тебе, признался, ждал...
– Чего ты ждал? – Возмутилась я его обвинениям. – Ты то говоришь, что любишь, то потом резко делаешь больно при всех. Ты играешь со мной, как с мячиком. Я не хочу так жить. Я тоже человек, и я устала. Понимаю твои чувства, но пока не готова что-то ответить. Мне необходимо время подумать над всем. И так много обстоятельств. Ладно бы это была наша история, так есть ещё кто-то, пытающийся убить тебя. Это не игра, не фильм. Это жизнь. А ты беспечен. Бесит!
Уже под конец своего монолога кричала на него, выплёскивая всё, что было во мне за прошедшие сутки.
– Я беспечен, потому что думать ни о чём не могу, кроме тебя! – Повысил он голос. – Вчера ты танцевала с Винсем, а он поцеловал тебя. И после того, как я сказал, что между мной и Ритой ничего нет, ты выбрала его! Его, не меня!
– Охренел совсем? – Закричала я. – Ты пришёл на ужин с ней, сказал всем, что готов остепениться с ней! Я не хотела идти с Винсем, но он в отличие от тебя точно говорит всё, что хочет. Он обещал помочь тебе. Он хороший!
– Блять, – рассмеялся Пэйтон. – Блять. Давай обсудим, какой твой принц хороший, а я мудак.
– Я не говорила, что ты мудак, – возразила я. – Но ты мудак. Ты для меня всегда будешь важнее, чем Винс. Всегда. Но какими методами ты ведёшь игру, меня не устраивает. Я хочу спокойствия, хочу знать, что ты ешь на завтрак. Хотя, знаю. Я хочу почувствовать, что ты говоришь правду, а не снова обманываешь меня. Не могу тебе верить больше. Лимит исчерпан. Я хочу для себя решить, что мне нужно. Я тебя люблю, всегда любила и буду любить.
Говорила горячо и страстно, желая, чтобы он понял меня. Достучаться до него, ожидая ответной адекватной реакции.
– Как с тобой сложно, – простонал он и цокнул. – Я не собираюсь ждать, когда принцесса соизволить спуститься к смертным. Ты или со мной, или нет.
– Ты сейчас ставишь мне ультиматум? – Зло процедила я.
– Да... нет. Не знаю, я хочу быть с тобой, мать твою! Как ты этого не понимаешь? – Заорал он. – Я ненавижу тебя сейчас за то, что ты так поступаешь со мной! Ненавижу. Но блять в то же время хочу трахнуть тебя и запереть!
– Весело, – теперь мне стало смешно, и я хихикнула.
– Ты что, смеёшься надо мной? – Возмутился он.
– Прости, – я зажала рот рукой и беззвучно рассмеялась.
– Уходи, – он махнул на дверь.
– Пэйтон...
– Уходи, я сказал, – уже громче повторил он.
– Не приказывай мне, дикарь! – я положила руки на бока и посмотрела на него. – Может, хватит ругаться? Может, достаточно? Ты сказал, что любишь меня, я люблю тебя, но мне необходимо обдумать всё, как мы будем действовать, если решусь шагнуть к тебе. А ты развёл тут ламбаду!
– Как же я устал, – тихо сказал он и потёр переносицу. – Я тебя понял, теперь иди. Тебя отвезут.
– До вечера, Пэйтон, – кивнула я, хотя ноги не желали двигаться. Плюнуть на всё и обнять его, обещая, что всегда буду рядом. Но мне необходима холодная голова, а сейчас она готова взорваться.
– До вечера? – Удивился он.
– Да, у нас же сегодня ужин, где вся семья собирается. Только семья, – я сделала акцент на последних словах.
– Понятно, я всё равно не приду, – усмехнулся он.
– Почему?
– Семья? Серьёзно, Ливи? Где она? Каждый из нас, как партизан в спячке, – ответил он.
– Какая есть, – печально улыбнулась я. – Я буду ждать тебя дома.
– Зачем? Чтобы мне в лицо опять рассмеяться? Чтобы показать, какой я идиот, решивший, что я тебе небезразличен и твои слова не только звук? – Столько горечи в его голосе, что я зажмурилась, не давая себе заплакать.
– Я не смеюсь тебе в лицо, Пэйтон. Это нервы. Напряжена до предела всем, что вокруг происходит. Да я постарела за эти недели на десять лет! Ты обвиняешь меня, что вру тебе о своих чувствах. Так вспомни всю нашу жизни и подумай. Больше мне тебе нечего сказать, – зло произнесла я и уже подошла к двери.
– Стой, – окликнул он и подбежал ко мне.
– Что ещё? – Обиженно спросила я, сложив руки на груди.
– Вот, – он быстро расстегнул на шее свой крестик и надел на меня. – Это единственная вещь, которая осталась у меня от отца. Это мой оберег. И даже если мы не будем вместе, я хотел бы, чтобы ты носила его. Он защитит тебя, если я не смогу.
– Пэйтон, – прошептала, а на глаза навернулись слёзы. – Я не могу, – потянулась к застёжке, чтобы отдать ему. Но он перехватил мои руки и сжал запястья, прижимая к своей груди.
– Оставь, просто оставь себе, Ливи, – он сглотнул и продолжил. – Ты права, ты во всём права. Я буду ждать столько, сколько потребуется. Но не обещаю, что не применю всё своё обаяние, чтобы склонить тебя на сторону зла.
– Пэйтон, я, правда, не могу, – отрывисто произнесла, взяв в руки прохладный металл.
Если бы ты знал. Мой отец виноват в смерти твоего, а ты отдаёшь мне эту вещь. Это насмешка судьбы надо мной. Но так боялась ему всё рассказать, боялась, что эта нежность пропадёт из глаз и свадьбы наших родителей не будет.
– Можешь. Это моё решение, и попробуй снять его, – угрожал он.
– Спасибо, – прошептала я, уже полностью осознавая, что выбор сделан. – Я с тобой, Пэйтон. Я с тобой.
– Нет, ты должна подумать... – Ты слышишь меня?
– Перебила его и взяла его лицо в руки. – Я с тобой. Хочу быть с тобой. Никто не делал ради меня то, что сделал ты. Никто не заставлял меня пройти меня круг ада и одновременно подняться в небеса. Только ты. Я с тобой.
– Ливи, – прошептал он. А я, поддавшись этому моменту, приподнялась на носочки и прикоснулась к его губам.
Они были сухими, но не менее сладкими, как раньше. Первый поцелуй был осторожным, затрагивающим только поверхность. Его руки обняли меня за талию и прижали к себе, когда я выдохнула от его силы. Он воспользовался этим и его тёплый язык коснулся моего, мои руки в его волосах. И новая пытка. Страсть между нами зажигалась с одного прикосновения, её нельзя было сдержать, нельзя было контролировать. Только извне.
– Пэйтон, – громкий стук в дверь, заставил нас оторваться друг от друга. Затем послышался звук открывающегося замка, и Пэйтон сделал шаг назад, перенося меня подальше от двери.
– Ты не вовремя, Рита, – упрекнул он её, когда женщина вошла.
– Да нет вовремя, я чую, успела к началу. Я и чипсы захватила, – она помотала пачкой, а я улыбнулась.
– Что хочешь? – Недовольно спросил Пэйтон,
– Твоя сумка поёт, а меня уже бесит эта песня, – Рита протянула мне мою сумку, и я взяла её. Достав оттуда телефон, я увидела три пропущенных от Винса и один от мамы.
– Блять, опять он. И почему у тебя экран разбит? – Зло спросил Пэйтон,
– Так получилось, – пожала я плечами.
– Дай, я позвоню твоему Винсу, и скажу, чтобы отвалил, – он перехватил мой телефон.
– Пэйтон, – Возмутилась я. – Не смей!
– Мурмаер отдай ей телефон. Пусть она сама с ним разбирается, и мы ведь его ещё не списали со счетов, – сказала Рита и закрыла дверь.
– Но...
– Что но? Отдай телефон, сказала. Живо, – приказала Рита, а я от удивления раскрыла рот.
– Держи, – Пэйтон протянул мне айфон, и я взяла его. Какая власть у неё над ним? Даже мне такое не удаётся! Ревность неприятно прошла по позвоночнику, и я сжала сильно в руке телефон.
– Спасибо, – процедила я.
– Звони сейчас при мне и говори ему, что ты занята, – потребовал он.
– Да пошёл ты, – фыркнула я, ещё под властью ревности.
– Ты сказал ей, что ты меня не интересуешь? – Спросила Рита его.
– Да, – пожал он плечами.
– Видно, не всё. Лив, я лесбиянка. Мне твой Мурмаер не нужен, а вот ты уже другое дело, – усмехнулась она, а я рассмеялась.
Нервы и долбанная комедия в моей жизни. Хохотала, как безумная, прокручивая в голове, сколько я пережила, представляя, как она целует его, как они спят вместе. А она по девочкам.
– Всё, с меня новостей хватит, – я показала крест, ещё хихикая.
– Так что, пойдёшь со мной на свидание? – Улыбнулась Рита.
– А почему нет, – пожала я плечами и подмигнула.
– Ливи! – Возмутился Пэйтон.
– Я же говорила тебе, что как только она побывает в моей постели, так выкинет тебя из головы, – рассмеялась Рита, а я закусила губу от злого выражения Пэйтона. Мой телефон снова начал звонить. Мама.
– Да, мам, – ответила я, чётко выговаривая последнее слово.
– Привет, родная. Ты где? – Поинтересовалась она.
– Я забирала платье, скоро буду дома, – отчасти сказала я правду.
– Хорошо, ты знаешь, что у нас сегодня ужин?
– Ага, – кивнула я.
– Мы с Тейдом поехали гулять, будем к вечеру, – сказала она.
– Хорошей прогулки, – ответила я и отключилась.
– Всё, мне надо домой, хотя я обещала ещё помочь Лесу, – подлила я масла в огонь. Пусть ревнует, переживёт немного то, что я переживала.
– Чего? – Возмутился Пэйтон, – Тебя отвезёт Рита домой. И попробуй до ужина выйти.
– Ты придёшь? – Улыбнувшись, спросила я.
– У меня есть выбор? – Усмехнулся он.
– Есть, – ответила я.
– Тогда узнаешь вечером, что я решил, – хитро сказал он.
– Идиот, – подала голос Рита, закатив глаза. – Пошли, Лив. Подброшу тебя, пока этот придурок не сказал лишнего.
– Пока, Пэйтон, – я послала ему воздушный поцелуй.
– До встречи, малышка, – протянул он.
– Всё, пошли, – меня за руку потянула Рита. – А то вы сейчас второй акт начнёте, а у меня работа.
Любит. Люблю. Буду бороться за него, уверять, как он мне необходим. И когда наши отношения станут стабильными, я расскажу ему правду, подальше от Лондона. И я надеюсь, что он поймёт всё. Примет меня после этого.
