– Лив, скажи это. Давай, – подталкивал он меня, но я не могла произнести ни слова, пока из глаз покатились слёзы.
– Не могу, – прошептала я.
– У тебя был выкидыш на четвёртой неделе беременности, ты попала в аварию, потому что была пьяная. И это был мой ребёнок, – каждое слово убивало меня вновь и вновь.
– Кровотечение началось ещё в обед, но я не придала этому значения, потому что даже не знала, что могу быть беременна, списала всё на месячные. Хотела забыть тебя, похоронить в памяти. И чтобы отвлечься, пошла на вечеринку, где познакомилась с Кори и Реджи. Там мне стало плохо, и они уговорили меня ехать в больницу, что я и сделала. Мы сели в мою машину, не справилась с управлением, потому что отключилась. А затем помню только пищащие аппараты и Реда. Он помог мне сбежать оттуда, когда операция окончилась. Не хотела, чтобы мама знала об этом, а тем более ты. Я была несовершеннолетней, тебя бы посадили. Это была моя ошибка, глупость. Решила, что значу для тебя больше, чем просто тело, – откуда во мне столько силы?
Почему мой голос даже не дрогнул, рассказывая о том времени. Сейчас понимала, что это конец. Больше нет ни его, ни меня. А такое понятие, как «мы» никогда не существовало. И не будет существовать. Любовь. Смотря на него, мне хотелось обнять его, ощутить сильные руки и голос, который уверит меня, что я не виновата. Но видела только серый оттенок кожи и безжизненные зелёные глаза, из которых выкатилась слеза. Молча взяла сумку и пошла к двери. Сейчас главное, не упасть в обморок, не показать, как мне больно, как нуждаюсь в нём. А ему, как обычно, не было дела до моих чувств.
– И ты мне ничего не сказала. Я имел право знать об этом, – услышала за спиной.
– Какое это сейчас имеет значение? Никакого. Всё в прошлом, – не поворачиваясь, ответила я.
– А ведь я любил тебя, грезил тобой, а ты оказалась такой сукой. Ты убила меня, Оливия, можешь похвалить себя, уверен, что ты ненавидела меня за то, что сделал и была рада, когда оказалась в больнице, – насмехался он, и тем самым разбудил того самого зверя, которого я пыталась обуздать. Гордость. Чувство собственного достоинства.
– Ты хоть имеешь представление, что я пережила? – Повернувшись, закричала я. – Нет! Потому что ты гребаный наркоман! Потому что тебе было пофиг кого трахать, и ты воспользовался мной! А мне было шестнадцать, я целовалась только раз и то быстро. А ты переспал со мной, а потом выблевал всё, что было в тебе. И я не знала, что забеременела. Потому что даже и подумать не могла об этом. И ту ночь, тот дар, который был у меня, отдала тебе, а ты испачкал меня. Ты оставил на мне печать, а я, как дура, после всего, люблю тебя. Знаешь, чего сейчас ждала, что ты обнимешь меня, и скажешь, что я лучшее, что было у тебя! А ты выставил меня, мало того, что сукой. Ты сейчас говоришь, что это сделала специально. Ты чудовище! Но не из моей сказки! Ты бесчеловечный сукин сын! И я должна тебя возненавидеть! Должна! Но я стала старше и поняла только одно. Ты не достоин ничего. Даже ненависти, я не собираюсь тратить на тебя ещё и эту эмоцию. Потому что отдала тебе всю себя, без остатка. Хотела уберечь тебя от прошлого, от воспоминаний, от последствий. И Ред не имел права говорить об этом! А когда вернусь, подам на него в суд за нарушение врачебной тайны!
С этими словами оставила его одного, громко хлопнув дверью. Плевать, что пол офиса, скорее всего, слышали это. Плевать, что я смахивала слёзы, и тело трясло, пока нажимала на кнопку лифта. Плевать на все взгляды. Я всегда бежала от проблем, но от него не в силах убежать. Он всегда меня найдёт, всегда причинить ещё больше боли, хотя я не понимала куда больше. Душа с треском рассыпалась, оставляя тело, которое зашло в лифт и нажало на кнопку нижнего этажа. Удивительно, как несколько часов... минут... могут изменить твою жизнь. У тебя было все, о чём ты мечтала, и вмиг ты упустила из рук единственное, ради чего ты бы хотела жить. Ты потеряла нить, соединяющую тебя и его. Женщина нуждается в мужчине, это заложено природой. Но человеческие эмоции она не в силах обуздать. И это заставляет тебя ходить по горящим углям, и сохранять спокойствие. Такое занятие только закалит тебя от будущего внедрения в твой внутренний мир. Но сможешь ли ты хоть когда-нибудь снова стать прежней? Нет. Ты сломанная кукла.
Выйдя на улицу, остановилась, чтобы перевести дух. Да, он был единственным моим любовником за все пять лет. Забеременела от него и потеряла ребёнка, не известно, по каким причинам. Вру. Я слишком сильно страдала, оплакивала свою любовь, и судьба была ко мне жестока.
– Лив! – Голос заставил меня вздрогнуть.
Но, не оборачиваясь, побежала. В этом вся я. Всегда после очередной игры, спокойно смотрела в лицо своим кавалерам. Но не ему. Он видел мою душу, он знал, кто я, и кем хотела быть.
– Лив, остановись! – Закричал Пэйтон, но я продолжала расталкивать людей и бежать. Кто-то возмущался, кто-то ругался, кто-то пытался помочь ему поймать меня. Они не понимали, что сейчас бегу от прошлого, желая найти себя, найти то, что я когда-то потеряла в этом городе. – Лив, – Пэйтон подхватил меня, поднимая над землёй, и я выдохнула.
Устала, так устала, что тело начало сотрясаться в истерических рыданиях, его руки прижимали мою спину к своей груди, а я вцепилась ногтями в его кожу. До сумасшествия любила его. Была больна им всю жизнь, и я осталась такой. Пережила так много без него, а сейчас не знала, что происходит вокруг. Слышала только его быстро стучащее сердце, и ощущала тепло, которое мне было необходимо, чтобы сердце оттаяло.
– Тише, малышка, тише, – шептал он, когда повернул меня к себе. – Я не знаю зачем, вообще, полез в твой телефон, но Кори сказала, что Ред может мне кое-что объяснить. И он объяснил... не верил. Потом вспомнил. Прости меня, ты была одна, а я не поехал за тобой. Должен был. А я обижался за суперклей. Прости, ненавижу себя и сорвался на тебя. Ты была беременна... мой ребёнок. Это я только виноват. Не знал, что есть последствия, просто не верил в это. Я не помнил эту ночь, помнил только поцелуй и мою блевотину. Но поддался своим мечтам, решив, что всё сделал правильно. Понимаешь? Ты моя мечта, продолжение меня, и я понимал это слишком долго. Но теперь мне по хрен на всё, слышишь? Я сделаю то, что давно должен был. Больше ты на шаг не отойдёшь от меня, потому что я...я.
Пока он это говорил, его лицо было безумным, не лучше, чем у меня наверное. И он покрывал поцелуями мои щеки, глаза, нос, в итоге прижав к себе. Моргала, пытаясь переварить всё, что сейчас произошло.
– Мудак я. Прости меня, прошу за всё. Не представляю, что ты вынесла по моей вине. Но я любил тебя, хотя не понимал этого. Прости, Ливи, ты мой наркотик. Да, хренов наркоман! Но хватит с нас прошлого. Это время должно было наступить. Поехали, мы уедем сейчас, вернёмся только на свадьбу, а может быть, вообще, не вернёмся, – Пэйтон схватил меня за руку и повёл за собой.
Где я? Кто этот мужчина, которому я подчиняюсь? Он всколыхнул самые страшные мои тайны, и теперь говорит, что хочет быть со мной. Мы оба повзрослели? Или я нахожусь в коме, и это сон? Но руки, толкавшие меня в такси, говорили о том, что это реальность.
– Я люблю тебя, Ливи, – улыбнулся Пэйтон, целуя мою руку. – Я виноват во всём и всё исправлю. Если не был бы таким ослом раньше, то сейчас мы давно были бы счастливы и не страдали. Блять, малышка, что ты со мной сделала? Ты умеешь убивать меня, и тут же я дышу, ты мой бессмертный эликсир.
Он рассмеялся, прижимая меня к себе. А я не знала, что мне-то делать. Его телефон пикнул, но он не обратил внимания на это, продолжая обнимать меня. А машина везла нас куда-то, я даже не спрашивала. Мужчина нуждается в женщине, она дарит ему надежду на продолжение его истории жизни. Они питают друг друга. Природой заложено обоюдная зависимость. Это и есть химия, которая не угасает с годами.
Но... в нашем фильме всегда есть «но». Слишком мы долго прятались, слишком долго скрывали друг от друга правду. И наше наказание постигло нас.
Сильный удар по голове, тяжесть в груди, нехватка кислорода, затем темнота, поглотившая сознание.
Это мой анамнез. Ведь природа и судьба сговорились играть против нас без правил...
