– Я готова, – улыбнувшись, ответила и вложила ладонь в его руку.
– Ну, все, объявляю вас парой, и можете поцеловать друг друга, – торжественно сказала Реджи, а я рассмеялась.
– Малышка, – прошептал Пэйтон, обнимая меня за талию и притягивая к себе, – я ночь не спал.
– Я тоже, – призналась я.
– Но я уходил, ты спала, – удивлённо ответил он.
– Притворялась, – усмехнулась и положила руки на его плечи. – Я не знала, что сказать тебе, боялась и просто лежала, ожидая, пока ты уйдёшь.
– Дурочка, – нежно протянул он и провёл ладонью по щеке. – Или я дурак.
– Вы оба, – хохотнула Реджи. – Так, а теперь валите отсюда, я хочу спать и отдыхать от вашего приключения.
– Как ты себя чувствуешь? – Заботливо спросил Пэйтон, продолжая обнимать меня.
– Отлично, только жаль, что не попаду на свадьбу. Но потом ещё оторвёмся, – подруга подмигнула нам.
– Тогда до встречи, – кивнул Пэйтон.
– Да идите уже, – махнула она на нас.
Пэйтон был похож на гордого папашу, когда вёл меня к выходу из больницы. А я... что я. Хоть и сказала, что готова. Но боялась. Страх внутри засел, и теперь буду вздрагивать при каждом шорохе и воспоминаниях пока не дождусь минуты, чтобы рассказать ему. Да почему мне бы не забыть об этом? Это же осталось там... далеко и не касается больше нас. Забыть. Удастся ли мне это сделать? Но должна. Эта тяжесть убьёт меня, а я хочу быть с ним, чтобы мне это не стоило. Безграничная власть.
– О чём думаешь? – Спросил Пэйтон, когда мы остановились на улице.
– Обо всём и ни о чём, – соврала я и натянуто улыбнулась.
– Позавтракаем? – Предложил он.
– Думаешь, рестораны открыты? – Засомневалась я.
– У нас есть Дороти, – напомнил он. – Но если ты хочешь куда-то, то поехали...
– Нет, – оборвала его. – Не хочу. Я мечтаю сидеть с тобой на диване и просто молчать. Больше не хочу играть и спорить, Пэйтон. Хочу домой вместе с тобой.
– Признайся, ты читаешь мои мысли? – Широко улыбнулся он и обнял меня.
– Нет, – покачала я головой. – И я хочу спать, или хотя бы полежать вместе с тобой.
– Заманчиво, малышка, – прошептал он. – Крайне заманчиво. Минет включён в твои мысли?
- Пэйтон, – рассмеялась я. – Ты помешан на сексе.
– Нет, Ливи, – его голова опустилась, и губы оставили воздушный поцелуй на щеке, – я помешан на тебе, – прошептал он. – Не могу с собой ничего поделать, – его рука погладила мою спину. – Вижу тебя, и мозг перестаёт думать, оставляет мне только стояк, – он крепче прижал к себе, чтобы я ощутила подтверждение его слов, и подарил поцелуй в быстро пульсирующую вену на моей шее. Меня бросило в жар, мурашки побежали по телу, и я судорожно сглотнула, вдыхая его аромат кожи. Мои пальцы вцепились в его плечи, а глаза закрылись, тело само жило без моих подсказок. – Мне тебя тут трахнуть или всё же поедем домой, у нас ещё есть три часа до отъезда? – Глухо спросил он, проводя языком по шее и закусывая мочку уха.
– Даже не знаю, что выбрать, – призналась я, потому что действительно сейчас я не могла решить, не могла, и всё. Когда все переживания отступают, а он тут рядом со мной и говорит мне непристойности, которыми тайно наслаждаюсь (мазохизм привит с детства, ведь он часто рассказывал мне о своих похождениях во всех красках), я просто становлюсь ведомой куклой. И мне плевать, как и где. Лишь бы с ним.
– Ведьма, – прошипел он и резко отстранился.
Испуганно открыла глаза и встретилась с озорством в глазах Пэйтона. Он стоял в шаге от меня и осматривал с ног до головы ленивым взглядом. Мне стало ещё жарче, и в то же время я поёжилась.
– Что не так? – Тихо спросила я, уже сама, посмотрев на себя. Вроде всё хорошо. Футболка на месте, джинсы тоже, как и кеды. Ни одного пятнышка.
– Хочу видеть тебя голую, вот в таких же лучах солнца, – медленно ответил он, а я нервно хихикнула.
– Заманчиво, Мурмаер, – вернула я его слова.
– Всё, давай в машину, и поехали, – Пэйтон схватил меня за руку и повёл за собой.
На парковке мы нашли его «Ауди», и он галантно открыл мне дверь. Но вся вежливость и манеры закончились, когда я немного наклонилась, чтобы сесть. Получила смачный шлепок по ягодице и ударилась затылком о потолок машины. Романтика явно не наш конёк.
– Прости, не хотел, – рассмеялся Пэйтон, садясь на водительское сиденье.
– Да за что? – Проскулила я, растирая кожу головы.
– Ты была такой аппетитной, и рука сама это сделала, – просто подал он плечами и завёл мотор машины, выезжая с парковки. Мне было нечего сказать на такой искренне – дебильный ответ, что я вздохнула и пристегнулась.
День обещал быть замечательным, солнечным и новым для всех. Мы доехали до дома не так быстро, как предполагал Пэйтон. Пришлось объезжать по другим улицам, и только в восемь утра мы вошли в дом. Мы остановились в холле. Моя рука была в руке Пэйтона, и мы уже представляли, как устроим пикник в гостиной, поболтаем. Но как только со второго этажа сбежала Патриция и даже не посмотрела на нас, прошмыгнув в столовую, мы поняли, что спокойствие и единение нам только будет сниться ещё два дня.
– Оливия, Пэйтон, доброе утро, – зевнув, сказала мама, остановившись наверху лестницы.
– Доброе, мам, – ответила я.
– Доброе утро, Маргарет, – кивнул Пэйтон, – Я смотрю, мы успели на семейный завтрак?
– А где вы были? И куда вчера ты уехала? – Спросила мама, спускаясь. Я только раскрыла рот, чтобы ответить, но Пэйтон опередил меня.
– Я приехал за ней, и за девочками.
– А мы вчера, по-моему, перебрали, голова болит, а Пати уже час носится по дому и стучит дверьми, – пожаловалась мама. Мы с Пэйтоном прошли в столовую, где были уже Патриция, папа и Тейд. Мама села рядом со своим мужем, а мы расположились на тех же местах, где сидели на семейном ужине.
– Даже спрашивать не буду, – покачал головой папа, заметив, какие взгляды мы бросаем друг на друга, и как Пэйтон придвинулся ко мне ближе и положил руку на стул.
– Пэйтон, – наконец-то, Патриция очнулась и захлопала ресницами. – А ты откуда тут? Боже, я не собрала твои вещи, и Дороти не попросила. Я... ты звонил в усадьбу у них всё готово? А платье? Платье привезли? А...
– Мама, – громко прервал её Пэйтон и она удивлённо посмотрела на него, закрыв рот, пока моя мама хрюкала от смеха. – Успокойся, вдохни и выдохни, позавтракай, выпей кофе. Всё хорошо. Усадьба готова, номера сняты, списки гостей развешены, и они оповещены, кто где живёт. Твоё платье привезли четыре дня назад, и ты повесила его в гардеробной. А мои вещи... Я большой мальчик, если ты не заметила.
Покачала головой на такой выговор от Пэйтона, но тут же отвлеклась. Передо мной Дороти поставила глазунью с беконом и помидорами и брускетта «капрезе». Вот что делают со мной нервы. Кто-то начинает худеть, а я ем, как слон. Или это не нервы, а радость? Неважно. Мне необходимо было пополнить запас энергии, чтобы к вечеру быть в полной боевой готовности. Что-то мне подсказывало, что Пэйтоном всётаки доведёт мои фантазии до пика, и я изнасилую его. Да, секс у нас определённо хорош. И мы оба от него зависимы. Нет. Не от него. Друг от друга. Глоток бессмертного эликсира, без которого невозможно быть полноценной. А, может быть, мы просто навёрстываем упущенное время. Я с жадностью съела всё до последнего кусочка, пока Патриция снова начинала паниковать, но её все за столом успокаивали. Кроме меня. Не могла отпустить это ощущение невесомости и даже угрызений совести нет, что я решила забыть ситуацию с отцом Пэйтона, просто принять как прошлое и начать жить без груза ответственности. Я бросила быстрый взгляд на предмет моего падения в бездну, и улыбнулась. Чертовски люблю этого эгоиста. Моего эгоиста. Он медленно отрезал кусочек блина и обмакивал его в джем. Его губы захватили вилку, и он стянул лакомство. Я неотрывно следила за этим приёмом пищи. Быстрый взгляд превратился в обожаемый и полный желания. Ничего не могла с собой поделать. Тонула в его сексуальной притягательности. И даже не молила о помощи. Больная. Меня не излечить тоже, я повёрнута на нём. На его губах, и даже такая обыденность заставляет меня загореться. Я находилась в каком-то непонятном состоянии, как будто разум опьянён и только он остался за столом. Никого более. Пэйтон кончиком языка облизал оставшийся джем на своих губах, а я нервно выдохнула. Мозг взорвался вариантами эротики, что захотелось застонать и спрятаться под столом. Черт! Я тут же вспомнила, что мы не одни и заморгала, поднимая глаза и встречаясь с глазами Пэйтона. А он ведь специально изводил меня, это было видно по блеску в глазах и потемневшей зелени в глубине, по расширенным зрачкам и ленивой, но довольной улыбке.
– Ливи, что-то потеряла или не наелась? – Издевался он, а я резко отвернулась и сложила руки на груди.
Ну как он может знать, что и мне это нравится? Наша игра, соблазнение друг друга и острые подколы меня возбуждают до неприятной уже тяжести внизу живота, которую было необходимо снять.
– Так, выезжаем ровно в десять. Тео сказал, что поедет вместе с Кори, а Реджи заболела. Она остаётся. Но как? Может быть, мы возьмём её с собой, чтобы она была под присмотром? – Из кипящего возбуждения меня вывел мамин голос, и я посмотрела на неё расширенными от ужаса глазами.
В моменты фантазий не умею контролировать эмоции, я открыта, и я фиговый игрок. Никто, кроме ребят (уверена им рассказал всё Лес) и нас не знает, что вчера произошло.
– Маргарет, вы же не хотите, чтобы ей стало хуже. Мы уже позаботились об этом. Это всего лишь простуда. Секретарша Леса будет приходить к ней утром и вечером, холодильник забит, полно дисков. Думаю, она отдохнёт и наберётся сил перед полётом. Тем более всего два дня, – уверенно сказал Пэйтон, и я облегчённо вздохнула. Вот что значит пара. Он всегда будет прикрывать мою спину, заслонять меня грудью и заставлять любить его ещё сильнее. Только куда выше-то? Я и так на грани!
– Да, ты прав, Пэйтон. Значит, вы едете вместе? – Поинтересовалась мама.
– Конечно, – Пэйтон улыбнулся, и я ощутила его горячую ладонь на своей спине. Он потёр её, а я поёрзала, бросив на него прищуренный взгляд. Он подмигнул мне – растаяла, и готова была сделать всё, что он хочет. Слабачка.
- Отлично, – хлопнула в ладоши мама.
– Оливия, ты сегодня немногословна.
– Хм, – я прочистила горло и запила апельсиновым соком, стараясь игнорировать его поигрывание пальцев уже на моей талии. – Обдумываю, все ли я взяла.
– Главное, платье не забудь. А там Пэйтон одолжит тебе что-нибудь, – влилась в разговор Патриция, и я рассмеялась. Моя будущая мачеха, видно, поняла, что сказала, потому что уже все присутствующие смеялись так громко, что Дороти испуганно выбежала, а затем махнула на нас.
– Всё, я пошла закрывать чемодан и укладывать в машину, – быстро сказала мама и встала, таща за собой, ничего не понимающего, Тейда.
– Хью, не забудь позвонить в турагентство и ещё раз...
– Дорогая, хватит, – улыбнулся папа и встал, протягивая ей руку, – пошли. Всё готово. Всё будет идеально.
– Да, но всё же...
Их голоса стихли в глубине дома, и мы с Пэйтоном остались одни.
– Знаешь, я тут подумал, пока ты смотрела с явным вожделением на мои губы, – прошептал он, придвинувшись ближе. – Хочу тебя попробовать. И непременно сделаю это, когда не будешь этого ожидать, малышка.
– Прекрати, – с шумом втянула в себя воздух.
– А ещё мама подарила идеальную фантазию для меня. Ты в моей одежде. И я думаю, мне надо срочно связаться с турагентством для подбора тура только для тебя и для меня, где ты сможешь ходить абсолютно голой, а на ужин надевать мою футболку, – продолжил он, проигнорировав моё учащённое дыхание. Его рука погладила моё бедро, и немного сжала его.
– Пэйтон, – отчаяние так и сквозило в моём голосе. Хотела, безумно желала его губ и поцелуев, мне тоже было необходимо его тепло, и его тяжесть, чтобы ожить.
– Да, я хочу, чтобы наша жизнь началась с путешествия. А дальше мы подумаем, как быть с расстоянием, разделяющим нас. Я не верю в отношения по скайпу, – он немного отстранился и повернул моё лицо к себе.
– Но это потом. А сейчас отдохни, а я приму душ. Тебя не приглашаю, потому что хочу гореть, когда трахну тебя. Люблю, малышка.
С этими словами он быстро поцеловал меня в губы, и я оказалась одна. Кровь просто бурлила под моей тонкой кожей. Тело била несильная дрожь, что пришлось обнять себя руками и положить голову на стол. Мне казалось, что щеки сейчас взорвутся от всех чувств разом.
Пэйтон – это все природные катаклизмы разом. Ты не знаешь куда попала, и что будет дальше. Последовательность теряется или сменяется так быстро, что не успеваешь охнуть, а ты уже побеждена. И ты просто хлопаешь ресницами, как умственно отсталая Барби и ждёшь толчка.
«Ну, уж нет», – решительно я встала и улыбнулась в пустоту. – «Мы оба любим играть. И ты будешь гореть, Пэйтон. И я сделаю всё для этого, потому что я тоже тащусь от тебя».
Когда все переживания из-за Иви позади, я могу показать ему, что умею. Но это будет шоу только для него, чтобы он знал, что лучше меня не бывает. Ведь самое лучшее получает Пэйтон Мурмаер. А я дам ему пищу для раздумий. Мы сошли с ума друг от друга. И это самая правильная вещь, которая происходила в моей жизни.
