Я стал старшим братом героини трагического романа

Глава 1

Глава 1 – Он больше не даст ему ни единого шанса на успех.

Осенний ветер принес случайные капли дождя, залетев через оконный ставень. Он закружил несколько желтых бамбуковых листьев, которые упали на письменный стол из грушевого дерева. Случайные капли дождя упали на лицо Цзюнь Хуайлана, и он смутно очнулся.

Неожиданно он оказался в месте, которое знал лучше всего за свои двадцать с лишним лет жизни. Резные деревянные ставни были открыты, открывая вид на пруд с лотосами во внутреннем дворе. Десять стеблей декоративного бамбука покачивались у окна. Это была традиционная и пристойная сцена.

Он сидел за своим столом и задремал, опершись на руки. На столе было много свитков, а перед ним лежала открытая книга служения. На углу стола стояла фарфоровая миска Жуяо¹ для мытья щеток, которую его отцу удалось раздобыть в Хучжоу. Гуцинь², на котором он играл с детства, стоял, прислонившись к подставке у стола. На диване под окном стояла шахматная доска из нефрита, также шахматная партия, которую он так и не решил.

[1) Фарфор Жу Яо – редкий тип керамики династии Сун. ]

[2) семиструнная цитра.]

Это был кабинет, которым он пользовался более двадцати лет. Он был знакомым и мирным, но, несмотря на это, вызывал чувство нереальности.

Цзюнь Хуайлан на мгновение застыл на месте. В комнате было тихо, только шум дождя, ударяющего по лотосу, шелестел снаружи.

Разве он... не умер?

Его родители скончались, младший брат погиб, защищая город, вся семья Цзюнь уничтожена. Холодный дождь и мясницкий нож у ворот Сюаньу, унижение его сестры...

В этом спокойном месте все было так, как будто никогда ничего не происходило.

Он невольно опустил взгляд на свою руку.

Его руки были тонкими и мягкими, с бледной кожей и изящными суставами. Казалось, это руки ребенка не старше десяти.

Но в его ладони был зажат смятый клочок бумаги.

Зрачки Цзюнь Хуайлана сузились, и он поспешно развернул обрывок.

Это был уголок страницы из той книги, полной странных слов. Это были явно китайские иероглифы, но без многих штрихов. Лист бумаги, очевидно, был бессознательно сильно сжат, и он все еще был мокрым от дождевой воды.