Фетиши садиста

Экстра 4

В черном, удлиненном пиджаке, белоснежной рубашке с двумя растегнутыми верхними пуговицами, в отутюженных простроченных брюках и однотонном бардовом галстуке —  шёл уверенно, даже слегка небрежно, подняв подбородок и правый уголок губ, не по деловому засунув руки в карманы — да, он меньше всего походил на видного политика, но вот на (не)просто видную личность — очень даже.
Карма Акабане — у кого-то это имя вызывает нервный приступ, у кого-то восхищение, а кто-то напрочь теряет голову (последнее касается в основном особей женского пола, но не всегда (женского)).
В данный момент, Акабане легкой походкой и, зажав под мышкою синюю папку, он шёл на очередное собрание министров. Через пару минут за тяжелыми дверьми зала заседаний начнется жестокая политическая грызня. Политики — они как крысы — отстаивают свой кусок хлеба с чёрной икрой, новый закон, который будет выгоден скорее им, а не государству и простым людям.
Карма усмехнулся. Да, всего лишь жалкие крысы.
С пол часа будут бушевать жаркие дебаты. Все будут говорить, плюваться слюной, высказывая свое мнение и отстаивая свои же права.
И в один момент заговорит он. И тогда в огромном зале, за огромным круглым столом повиснет тишина.
Он будет говорить мягко и протяжно, можно сказать, ласково. Разъяснит все причины, по которой нужно проводить реформу в сфере образования, или отменить налог на третьего ребенка в семье.
А лысые сенаторы уже начнут капать себе под столом горячительного.
И через три часа заседания, он, Акабане, такой же легкой походкой победителя выйдет из-за тяжелых дверей, а за ним, чуть ли не ползком вывалятся покрасневшие и вспотевшие старенькие политики, держась за залысинки, которым уже впору сидеть дома и с внуками играться, а не подстраивать страну под свою задницу.
А ведь два года назад, когда совсем еще юный, только выпустившийся из университета парень заявился в этот зал, всех их переполняла корыстная радость — молодняк, которого все стремились взять под крыло, чтобы взрастить из него преемника своих идей, да и просто, использовать в своих целях.
Но весь их запал пропал сразу же, как он открыл рот, выступая против целого пакета законов.
И в тот же момент по сморщенным лицам потек пот.
Через три подобных заседаний пакет был анулирован, а сам Карма, непоколибимый и уверенный в своем успехе, довольно откинулся на кресло, и вздернув подбородок, ухмыльнулся всем заседающим, утвердив высокую планку своего авторитета.

— Господин Акабане, Вы были, как всегда, неотразимы, — воскликнул немолодой мужчина, пожав парню руку.
— Благодарю Вас, господин Року, Ваше мнение для меня имеет не последнее значение, — Карма дежурно поклонился, как требуют  субординация в сенате.