Везунчик

Глава 10

Я привык просыпаться рано. Нас всегда будили ни свет ни заря, так что это уже въелось в подкорку, что надо каждый день подрываться в полшестого утра, и... Ну а дальше зависело от обстановки и обстоятельств. Если это должен был быть обычный тренировочный день, то я вставал, одевался, умывался, чистил зубы и всячески приводил себя в порядок и боевую готовность. Если же я был на задании, то чаще всего я просыпался, вспоминал, где нахожусь, и засыпал обратно.

И поэтому сейчас у меня дилемма. Нет, ну то, что день не обычный тренировочный, очевидно: я не на базе. Но и вроде как не на задании, по крайней мере — пока не официально и не на задании.

Хм... Встать или не встать? Вот в чём вопрос...

А, впрочем, пока темно и страшно, почему бы и не пошляться под покровом ночи? Тем более что в этом замке, судя по обмолвкам сектантов, есть чудесные подземелья — неплохо было бы узнать, кого они там держат у себя в застенках. Мало ли, вдруг я в этом мире чудес волшебным образом не только крёстного-бывшего-уголовника обрету, но и крёстную-хрень-исправлюсь-падлы тоже? Всякое же бывает! А поспать, если что, можно будет и чуточку позже. Благо, поход в "Косой переулок" запланирован на вторую половину дня, потому что вчера мы разошлись так поздно, что было уже сегодня, и по официальным данным спать я буду до полудня и никак не меньше.

Поэтому я всё-таки встал, умылся, оделся, заправил кровать, сделал зарядку, потянулся как следует и осмотрелся.

Провожал меня вчера до отведённой мне комнаты не Сириус — его профессор Дамблдор попросил задержаться, и на мой скромный намёк, что я могу его подождать, чтобы пойти вместе, мне ответили, что нефиг, уже очень поздно, иди спать, а отконвоирует тебя прямо до твоей двери профессор Снейп, чтобы ты якобы случайно не заплутал и не сунул никуда свой чрезмерно любопытный нос.

Тот, конечно, отконвоировал. Быстро, в относительно абсолютной тишине и в столь же относительно абсолютной темноте, потому что я решительно воспротивился тому, чтобы он при мне ещё и колдовал для создания какого-то там света в конце туннеля (ну или на конце волшебной лазерки, не принципиально) — хватит с него и того, что он при мне громко и возмущённо дышал, свой лимит милосердия на этого конкретного субъекта на два настораживающих действия одновременно я растягивать бы всё равно не стал, да и факелы на стенах вполне справлялись с функцией освещения нашего пути. Поэтому когда мы наконец дошли до нужной комнаты, было довольно темно и тихо, так что после того, как я закрыл дверь, мне прекрасно было видно зажегшийся ненадолго неяркий свет и отлично были слышны тихие чертыхания себе под нос моего провожатого.