В одиннадцать часов вечера, заняв номер в гостинице и немедленно по
приезде послав отцу телеграмму с указанием адреса, он вышел пройтись по
улицам Сэндборна. В такой поздний час нельзя было наводить справки, и он
поневоле отложил это до утра. Но ему было не до сна.
Этот модный приморский курорт с двумя вокзалами - восточным и западным,
с пристанями, сосновыми рощами, аллеями, садами казался Энджелу Клэру
каким-то сказочным местом, возникшим внезапно по мановению волшебного
жезла и лишь слегка запыленным. С востока примыкала к нему гигантская
красно-бурая Эгдонская равнина, и, однако, именно на границе этой древней
земли вырос город увеселений. На расстоянии мили от предместий Сэндборна
каждый холмик вещал о доисторических временах, каждый канал служил
средством сообщения бриттам, а плуг с века цезарей не тревожил почвы. Но
внезапно, словно дерево пророка, вырос здесь новый шумный город и заманил
сюда Тэсс.
При свете фонарей Клэр бродил по извилистым улицам нового мирка,
возникшего в мире старины, и среди верхушек деревьев видел на фоне
звездного неба высокие крыши, трубы, бельведеры, башни пышных вилл,
которые и составляли город. Здесь были только особняки; курорт,
перенесенный на берег Ла-Манша с побережья Средиземного моря, ночью
казался еще внушительнее, чем был в действительности.
Море было близко, но не вторгалось навязчиво, оно шумело, а он подумал,
что шумят сосны; сосны шумели так же, как и море, - и этот шум принял он
за плеск прибоя.
Где же могла приютиться Тэсс, крестьянка, молодая его жена, в этом
богатом и фешенебельном городе? Чем больше он думал, тем сильнее
недоумевал. Разве есть здесь коровы, которых она могла бы доить? Во всяком
случае, полей тут не было. Вернее всего, она работает прислугой в одном из
этих больших домов. И он брел дальше, посматривая на освещенные окна,
