Тритон Дешарова

ТОМ 2. ГЛАВА 30.

- Дешаров, вставай.

Послышался голос сквозь шум ветра, затем убрав колено с моей спины, меня подняли на ноги.

Человек, который все это время прижимал меня к земле, это без сомнения был Райн, отвратительная нацистская болонка! В одно мгновение во мне вспыхнула жгучая ненависть, позволившая мне моментально вскочить и яростно ударить его. Я встал в боксерской позе, прокладывая путь прямо к нему. Однако, он, казалось, предвидел мои действия, и быстро уклонился, чтобы избежать моей атаки. В конце концов, мой кулак едва успел задеть кончик его носа, прежде чем он схватил меня за руку, потянув на себя. Воспользовавшись базовой техникой захвата, Райн снова прижал меня к земле. В это же время я почувствовал тупую боль в затылке. Прежде чем я смог полностью осознать происходящее, перед глазами все расплылось и заплясали темные пятна.

Я тряхнул головой и попытался встать, но из-за головокружения, все мое тело, казалось, оцепенело. Затем, в мгновение ока, я услышал громкие рвущиеся звуки, и, прежде чем я успел осознать, мои руки и ноги связали прочной изолентой. В меня бросили огромную куртку, полностью закрывая мое поле зрения. Чтобы не упасть в обморок, я прикусил свой язык.

Дай Бог, чтобы я не откусил себе язык, потому что, прикусив его, я понял, что мои клыки стали чрезвычайно острыми! Я действительно чувствовал, как кровь вытекает из моего рта, в результате чего мой язык онемел.

Слава Богу, потому что, если бы я молился Агаресу, я бы уже давно стал бы немым!

Черт, я такой невезучий...

Меня подняли с земли, и быстро положили на носилки, связав ремнями.

Мое сердцебиение участилось, а мои руки сильно вспотели, как будто у меня была акрофобия. Только вот сейчас меня рассматривали не как пассажира, а просто как домашний скот или товар. Это было довольно неприятное чувство, сравнимо с тем, как будто человек находится в полной темноте, не знаю откуда ждать нападения. Я больше не мог самостоятельно распоряжаться своей жизнью.  Я не знал, где сейчас Агарес и мои друзья. Кроме того, я сомневался, действительно ли я представлял какую-либо ценность для нацистов. Если да, то представится ли мне шанс сбежать, находясь под строгим контролем вооруженных сил?

Да благословит меня Господь. Я действительно молился Богу, но при этом совсем не веря в христианство. Кроме того, я прекрасно понимал, что Старику на самом деле наплевать на такого атеиста, как я. Я должен был признать свою собственную реальность—в настоящее время я находился на древнем острове, который в тысячах миль от России, без какой-либо помощи, все это время, будучи заложником группы оставшихся нацистов, которые пытаются присвоить себе этот остров.