Ghost

•Thirty seven

Существует ощущение, которое отличается от других эмоций, которые мы чувствуем, не потому, что это редкое чувство, на самом деле это очень распространенное чувство. Но что делает его другим — так это то, что оно может принимать различные формы в разных ситуациях. Оно не состоит только из одной эмоции, а совмещает в себе похожие. Это ощущение того, что тебе кого-то не хватает. Чувство неполноценности. Скучать по кому-то — необязательно болезненно; существует много разных способов скучать по кому-то. В одном теле может быть так много эмоций. Однако большинство людей, возможно, признают, что мучительное и ноющее чувство, когда мы скучаем по кому-то, — худшее чувство из всех.

Лиса скучала по кому-то, и было ощущение неполноценности, поэтому она собиралась пойти в подвал на следующий день. Чонгук был тем, по кому она скучала, и она знала причину, по которой он был в подвале. Лиса почему-то думала, что это заставит ее чувствовать себя ближе к Гуку, если она спуститься вниз.

Как только она достигла нижней ступеньки, она повернулась на свет, на этот раз имея на это время. Затем она медленно подошла к середине подвала и остановилась перед темным пятном на полу. Кровь . Большие мазки были видны, доказывая то, что кто-то пытался смыть их, но не успел, или, может быть, они просто сдались, потому что было слишком много крови. Но было одно маленькое, отличающееся ото всех, пятно, хотя оно было ярче и показывало яркий красный цвет. Лалиса вздрогнула, это было ее кровь.

Она сделала несколько глубоких вдохов и осмотрела освещенный подвал. Коробки стояли вдоль стен, но было слишком много коробок для семьи. Это были коробки семьи Чонгука? Они сложили все свои вещи в подвале после убийства?

Лиса позвала Чона по имени, сначала еле слышно, потом громче и громче, но недостаточно громко, чтобы родители услышали ее.

— Чонгук, — его имя заставило сердце Лалисы биться быстрее, но не от страха. Было что-то еще. — Я не знаю, слышишь ли ты меня, но я надеюсь, что да, — было тихо, часть ее надеялась, что парень скоро появится и посмотрит на нее своими красивыми глазами. Но подвал оставался пустым. — Чонгук, я не знаю, что сказать, — сказала она, нервно теребя край рубашки. — Я знаю, что сказала, что не хочу, чтобы ты был здесь, и что мне не нужна твоя помощь. Но я ошиблась. Я так ошиблась, Гук. Мне жаль, — она переместила руки к лицу и быстро вытерла слезу, которая почти вытекла из глаза. Она чувствовала вину за то, что прогнала его и потом скучала по нему. Что было не так с ней? Она все еще не знала.

Когда она думала об этом, внутри что-то болело. Она отклонила его помощь и прогнала его, это делало ее плохим человеком. Может, она была не лучше, чем Чонгук, когда она впервые его встретила, когда переехала в этот дом, два человека с двумя разными мотивами. Но оба все еще плохи.

— Гук, — Лиса провела рукой вверх по другой руке. — Мне нужна твоя помощь, и я хочу, чтобы ты был здесь. Со мной, — она взглянула на темное пятно на полу, печаль накрыла ее, точно так же, как и множество других дней; она выпустила слезу.

Лалиса упала на холодный бетонный пол. Она смотрела на сухую кровь некоторое время, потом медленно передвинула руки на темное место на бетоне.

— Мне жаль. Мне так-так жаль, — прошептала девушка. — Мне жаль, что ты должен был так умереть. Мне жаль, что не могу сделать больше, чтобы помочь тебе, — Лиса прокашлялась, когда сидела на полу, холод от пола путешествовал по всему ее телу. — Чонгук, — прошептала Манобан, опуская верхнюю часть тела и позволяя лбу дотронуться до холодного твердого пола. — Становится хуже. Ты мне нужен. Ты действительно нужен мне. Пожалуйста, прости меня.

— Лалиса, милая! — голос мамы доносился сверху. — Что ты там делаешь?

— Я... — начала Лалиса, пытаясь успокоиться. — Я просто ищу кое-что.

— Ты уверена, что хочешь быть там после того, что случилось? — сказала мама Лисы. Да. Да, она хочет быть там. Она хочет быть как можно ближе к нему.

— Я в порядке, мам, не беспокойся. Я буду наверху через несколько минут.

— Хорошо, дорогая.

Некоторое время Лалиса стояла спокойно, ее короткий разговор с мамой заставил слезы течь вниз по щекам. Но как только мысли о Чоне вернулись, это сделали и слезы, и чувство вины.

— Я просто... — заикалась она. — Я просто не хочу быть сломленной, я просто не хочу быть сломленной, — добавила она, закусив губу, пытаясь удержать всхлип. — Мне жаль, что я прогнала тебя, Чонгук. Я не знаю, что еще могу сказать. Я скучаю по тебе, — с этими словами легкий ветерок через уже холодный подвал, и лампа, освещающая комнату, мерцала несколько раз.

Лалиса быстро поднялась, покрутившись, она осмотрела каждый уголок подвала. Резкое падение температуры и мерцание лампы может означать только одно.

— Ты скучала по мне? — сказал низкий голос, заставляя девушку развернуться.

Молодой человек стоял в самом дальнем углу комнаты, спиной к Лисе. Она видела, как туловище парня двигалось, когда он глубоко и медленно дышал, но это было единственное заметное движение.

Вес, тяжелее, чем лампочка, пропал с плеч Лалисы, это было будто она не могла дышать несколько дней, но сейчас могла. Сейчас все казалось лучше, когда он стоял в нескольких шагах от нее, она больше не одна.
Он был здесь.

— Гук.