You should have seen the blood

часть 28

Следующий день в приюте начался как никогда странно. А странным было то, что туда пришёл старый воспитанник. Не втихаря ночью, а открыто, чтобы повидаться со своим ребёнком.
Дазай прошёл через ворота, кивнул на входе охране, зашёл к Мацумото, чтобы обменяться приветствиями. Они немного поговорили, директор даже посмеялся, предложил чаю,
но Дазай отказался.
Он прошёл на третий этаж, отмечая ту же пепельницу на лестничной клетке второго.
Всё ещё ставили стеклянную банку.
Поднявшись, Осаму услышал тишину на этаже и запах перегара. В этих стенах никогда ничего не изменится.
С лёгкой улыбкой он прошёл к слишком знакомой двери — самой чистой. Осторожно надавил на обшарпанную ручку и вошёл.
Чуя сидел на подоконнике, тянул чай из кружки и вглядывался в телефон. Остальные ребята спали без задних ног. Дазай удивился, рассмотрев в высоком юноше с розовыми волосами Макото, а рядом с ним милого хрупкого Сузуки, обнимающего во сне всеми конечностями.

— Доброе утро, — шёпотом сказал Дазай.
Чуя дёрнулся от неожиданности, посмотрел на него красными глазами и выдохнул. Улыбнулся облегчённо, слез с подоконника и прошёл
к нему.
Дазай бесшумно его обнял, глазами жадно оглядывая свою когда-то комнату. Они не виделись с Чуей неделю, а в этом месте он не был уже четыре года. Внутри у него завибрировало чувство ностальгии и добрая печаль, он тоже в какой-то мере скучал по проведённому в этом месте времени, по Цубаки, по Кусакабе, по Фури.
— Что ты тут делаешь? — прошептал Чуя.
— Пришёл в гости, — улыбнулся Дазай. — Я же обещал, что вырвусь.
Юноша вздохнул и снова его обнял.
— Во сколько у тебя занятия?
— Через два часа, — сказал Чуя.
— Ну, тогда посидим немного, съездим позавтракать, и я тебя отвезу, хорошо?
Юноша кивнул. Они тихонько прошли к его кровати, Осаму выглядел уже непривычно без своего костюма, а всего лишь в рубашке, джинсах и кардигане нараспашку, но от этого терялось ощущение, что он на работе, и Чуе это нравилось.
Накахара тут же улёгся головой ему на колени, наслаждаясь тем, как в волосах копошатся чужие пальцы. Ребята разговаривали о каких-то мелочах, Чуя рассказал, что случилось с Цубаки. Осаму делился с ними какими-то забавными воспоминаниями о жизни в этом приюте, которых мальчик ещё не слышал. А потом Дазай решил заварить кофе. Он как-то неловко звякнул кружкой, отчего Макото завозился и проснулся,
а за ним следом Сузуки.
Когда он увидел Дазая, что стоял у подоконника и переливал кипяток в чайник с узким носиком, то подумал, что спит. Либо, что только что проснулся, а последние четыре года были сном. Но Осаму, продолжая что-то говорить вполголоса в адрес Чуи, что сидел на кровати, спокойно заваривал кофе и на сон никак не походил.
— Дазай-сан? — удивился Макото.
Парень обернулся к нему с кружкой в руках и улыбнулся.
— С добрым утром, — сказал он. — Ты совсем вымахал, Макото.
Парень слегка покраснел, а Сузуки тоже проснулся и вжался в стенку, лицезря Осаму.
Рю тоже закопошился и сел.
— Который час? — спросил он.
— Самое время, — рассмеялся Дазай, передавая Чуе кружку кофе и найденный в тумбочке банан.
— Для чего? — прохрипел Сузуки.
— Чтобы проснуться и встретить новый день бодрыми и... — парень осмотрел помятых ребят. — Ну, в вашем случае, просто встретить новый день.
Чуя усмехнулся в кружку, пока Дазай уселся на подоконник и закурил, тоже потягивая кофе.
— Раньше тут было больше места, — заметил он.
— Это просто ты вымахал в двухметровую шпалу, — сказал Чуя, лениво очищая банан.
— Ну, рассказывайте, ребятки. Как вы тут? — сюрпнув кофе из кружки, спросил Дазай.
Слухи о том, что старый хозяин снова в доме, быстро разлетелись по всему приюту. И если новенькие переведённые не понимали, какого хрена все переполошились, то вот остальные Дазая хорошо помнили. А особенно хорошо помнил Акико, и помнил его помешательство на Накахаре. Толстый быстро почувствовал, что пахнет жареным, поэтому поспешил скрыться подальше от глаз Дазая и закрылся в своей комнате.