Пагубная привычка 18+

Часть 58

ПОВ. МИ СУН.

Мне стало легче. Дышу свободнее. Не заковываю себя в кандалы, обремененные многолетней нераскрытой лучшему другу тайной.

Я рассказала Чимину то единственное, что он не знал. То единственное, что срывала на протяжении восьми лет. То, что тянуло меня на дно. В последнее время скрывать от парня, наверное, самую важную часть своей жизни становилось все тяжелее.

Впервые мысль о том, чтобы произнести речь на парселтанге и открыть парню дверь с семью змеями появилось ночью, когда он привез меня к себе. Сидел побитый за барной стойкой и принимал болезненные прикосновения. Тогда я подумала, что сейчас самое время поставить его в известность и тем самым объяснить мою более-менее спокойную реакцию.

«Просто такое произошло не впервые. После школы в Париже меня изнасиловал взрослый мужчина, поэтому сейчас я реагирую так. Слезы и истерика не из-за попытки, а из-за многолетних воспоминаний, вплывающих быстро сменяющими кадрами.  Мне не нужен психолог, мне не нужна помощь докторов. Мне нужно, чтобы рядом был человек».

В тот вечер эти слова не были озвучены. Показалось, что расскажи я ему тогда, сделал бы только хуже. Чимин и так был на взводе, крушил все вокруг, заслуженно побил людей и получил сам, добив все увиденной картиной. «Добавкой» я бы накрыла его с головой.

Но в конечном счете после встречи с Монкутом и его признании, чьи руки запачканы в крови, чаща переполнилось. Поделиться с Паком и попросить его о помощи было единственно верным решением.

После того вечера Чим редко появляется дома. Уезжает утром и приезжает ночью. Объясняет ситуацию завалами на работе, но мне кажется, что дело в другом. Я знаю Пака не первый год. Знаю его реакции на подобные ситуации. Могу предположить дальнейшие действия. И сейчас могу предположить, что вместе проекта с горящими сроками блондин ищет информацию на Мона, чтобы прижать его к стенке. Я могу только предполагать, потому что на вопросы касательно работы и задержек допоздна, поступают соответствующие ответы. Он не хочет ставить меня в известность. Не хочет впутывать в процесс, ведь я узнаю лишнего. А этого Чимин точно не хочет.

После инцидента на закрытой вечеринке прошло достаточно времени, чтобы я могла вернуться на работу. Все видимые следы окончательно исчезли с кожи. Невидимые и так никому не видны.

- Привет, - Виен, завидя меня в стенах родного клуба, быстро поднимает и строит виноватое лицо. – Ты пришла.

- Добрый день, Виен. Не отвлекайте от работы.

С Ли мы не видели с того дня, когда девушка заявилась на порог нашей квартиры. Она звонила, писала, несколько раз приезжала, всеми способами пыталась поговорить и помириться. Я четко выразила свое мнение, когда сказала, что человек, предавший меня и не явившийся на мероприятие, тем самым подвергнув меня ожидаемой опасности, не входит в круг моего окружения. И тем более не занимает позицию лучшей подруги. По всей видимости брюнетке требуется больше времени, чтобы усвоить информацию.

- Но Ми Сун…

- Работай.

Разговаривать мне с ней о чем. Абсолютно. Все, что я могла сказать – сказала. Добавила в единственном сообщении, отправленном в ответ на многочисленную тираду от ее имени.

«Ли Виен, мы дружили много лет. Были больше, чем подругами. Но в момент, когда мне нудна была твоя помощь, нужна была ты, ты меня бросила. Оставила одну, променяв на очередного идиота с большим членом. После твоего поступка наша дружба повернула в тупик. Спасибо за все».

Закрываюсь в кабинете и решаю накопившиеся вопросы. На электронной почте неотвеченные письма подсвечиваются другим цветом. Нас толе кипа бумажных документов, требующих изучения или подписи. На рабочем телефоне неотвеченные входящие вызовы. Медленно, но верно адресаты получают ответы на ранее направленные запросы с пометкой «проносим извинения за долгое ожидание». Стопка документов перерастает в другую, уже подписанную и проверенную. Абоненты, совершающие звонки, слышат голос на другом конце провода.

На удивление, потребовалось гораздо меньше времени на разрешение дел, чем я предполагала. На часах пять часов вечера, а я готова ехать домой. Прибрав на столе, проветрив повторно небольшой кабинет, выключаю ноутбук, когда в мою дверь нерешительно стучат.

- Можно, - в проеме показалась темная голова администратора.

- Какой вопрос? Я уже уезжаю, - всем видом пытаюсь показать, что находиться с ней наедине в замкнутом помещении мне не особо хочется.

- Давай поговорим.

Девушка нерешительно переступает порог и останавливается у двери. Переминается с ноги на ногу и смотрит на меня в немой просьбе.

- Ты думаешь, есть о чем?

- Прости меня!, - медленно подходит к столу и присаживается на рядом стоящий стул. – Ми Сун, прости меня, пожалуйста. Я должна была поехать с тобой. Должна была быть здесь в тот вечер, тогда, может быть, ничего бы не произошло. Я очень сильно перед тобой виновата.

- Как он?, - девушка немного опешила. На ее просьбу даровать ей прощение за необдуманный поступок я интересуюсь о состоянии «его».

- Что?

- Парень, с которым ты была? Хороший?, - мне абсолютно наплевать на него и их вечер. 

- Он… Я… Мы расстались, - и снова девушка принимает виноватый вид. Он держится с момента моего появления в здании, но сейчас принял максимальный левел.

«Мы расстались». Чего и следовало ожидать. После окончания универа Виен встречалась с парнем, но увы они расстались. Со дня их знакомства я говорила, что Хуан ее судьба. Их любовь была похожа на сказку. Она порхала над землей, а он твердо вел ее по жизни. Хуан до сих пор присутствует в жизни брюнетки и именно на него ей стоит обратить внимание еще раз, а не размениваться на остальных.

- Оно того стоило?

- Нет, - закусывает нижнюю губы. Через секунду произносит. – Ничего того не стоило.

В этот момент телефон на столе начинает вибрировать. Экран подсвечивает и показывает имя звонящего. Говорить «подруге» прямо о необходимости выйти из моего кабинете, оставив меня одну, не приходится. Услышав вибрацию и заметив, кто звонит, она робко встает, качнув головой, и направляется в сторону двери ничего не сказав.

Дожидаюсь щелчка дверного звонка и нажимаю на зеленую кнопку.

- Да, Юнги, - после свидания с шатеном мы не виделись. На его звонки я не отвечала, но иногда отправляла ответы на сообщения. он интересовался, как дела, и куда я пропала, а в ответ получал «уехала из города ненадолго. Нужно развеяться». О произошедшем в клубе ему не говорила. И не буду.

- Привет, красавица. Как дела?, - на другом конце провода слышится на удивление веселый голос. Обычно он ровной и глубокий но сегодня его что-то радует.

- Все хорошо. Ты как?

- Тоже. В ресторане. Собираюсь уезжать, - на фоне кто-то задает Мину вопрос. Он отвлекается, прося прощения, и так громко кричит ответ, что приходится отдались мобильный телефон от уха. Через минуту возвращается. – Ты уже приехала?

- Да. Я в клубе.

- В Сеуле открылась выставка. Художник Ким Хен Рим. Хочешь сходить сегодня вечером?

Хен Рим мой знакомый. Мы познакомились три года назад на выставке в Токио. После создали художественный тандем. Написали вдвоем большую картину, передавая друг другу холст по истечении каждого этапа. Таким образом получилось большое произведение искусства, которое в данный момент висит в его главной галерее в Пусане. Я не говорила Юнги о личном общении с данным художником, но хотя бы немного поинтересовавшись моей творческой работой, можно было узнать этот факт.

- Почему нет, - не думаю, что пару-тройку часов в компании владельца ресторана могут навредить. – Кинь адрес, я подъеду через полчаса.

---

Через обещанное время стою на парковке пере большим высоким зданием, внутри которого, по всей видимости, расположились картины Хен Рима, выставленные на всеобщее обозрение. Пока жду Юнги отправляю сообщение Чимину.

От: меня
Кому: Чимик
Текст: Ты, наверное, еще на работе. Покушал? Просто хотела сказать, что иду на выставку, чтобы ты не переживал.

От: Чимик
Кому: мне
Текст: Ты одна? Мне приехать? Да, я поел))

От: меня
Кому: Чимик
Текст: Я с Юнги. Он меня не тронет. Если что, сразу позвоню тебе.

От: Чимик
Кому: мне
Текст: Хорошо) Повеселись там. Целую!

От: меня
Кому: Чимик
Текст: Долго не работай, пожалуйста. И я тебя целую)))

Вероятно, ему неприятна информация о моем времяпровождении с другим мужчиной. Тем более, мои бывшим молодым человеком. Но Чимин ничего не сказал и, вряд ли, скажет. Он считается с моим мнением и уважает мои решения.

- Привет, - сзади слышится тихий рев дорогого автомобиля, а следом приветственный голос Юнги.

- Привет.

По привычке мужчина подходит ко мне и пытается приобнять, оставить на щеке легкий поцелуй. Только сейчас это совершенно не уместно. Представив чужие губы на коже, тело покрывается мурашками, а я отодвигаюсь назад. Мужчину такая реакция не радует, но от комментариев воздерживается.

- Как отдохнула?, - идя по парковке в сторону входа, собеседник пытается начать отвлеченный разговор.

- Все хорошо.

- Развеялась?

- Можно и так сказать.

Выставочный зал оказывается огромным. Больше, чем главная галерея художника в другом городе. Хен Рим отличается любовью ко всему огромному и просторному. Для него маленькая комнатка, вроде моей домашней мастерской, равносильна тюремной камере в бедной стране. Тесной, грязной и неуютной. В таких помещениях «меня не навещает муза, и делать я ничего не могу, разве что пить соджу». Цитата Кима.

Представленные работы из новой серии под названием «Цвети и пахни». Многообещающее название, учитывая историю самого художника. Несколько месяцев назад Хен Рим позвонил и спрашивал о названиях моих картин и их значении. Я рассказала ему историю, опуская «неважные» детали, после чего парень поинтересовался, не буду ли я против, если его будущая серия картина будет олицетворять внутренние переживания и страхи. Не очень поняла суть вопроса, а точнее, зачем спрашивать у меня разрешение на написание твоих картин и их содержание. На коротком «делай, что хочешь. Твои же работы» наш разговор был закончен, и его итог сейчас висит передо мной.

Двадцать семь работ. Двадцать семь холстов разного размера украсили периметр комнаты. Одни из них висят на стенах. Другие стоят на мольбертах и кистями рядом. Третьи просто опираются о колонны, стоя на бетонном полу. Хен Риму двадцать семь лет. Двадцать восьмой холст стоит недорисованный в самом конце галерее. Его текущий год.

Работы выполнены в одной тематике с использованием схожий цветов. Здесь нет четких лиц с их элементами. Нет растений и животных. Понятных всем мотивов. Силуэты, мазки, кляксы, размытые дома, цунами и смерчи. Кажущиеся незамысловатыми на первый взгляд работы носят огромный смысл. Каждый холст обозначает один год жизни автора и описывает его чувства в то время.

- Кажется, это похоже на сакуру, - Юнги стоит недалеко напротив настенной картины и, наклоняя голову в разные стороны, пытается понять смысл.

- Это не дерево, - подхожу к мужчине. В правом нижней углы стоит небольшая подпись РИМ и звездочка. На полотне розовые и фиолетовые цвета собраны в кучу. Действительно напоминает сакур. Но это не она. – Порядковый номер картины – девятнадцать. Это девятнадцатый год жизни Хен Рима. В тот год он впервые влюбился, поэтому использовал в работе именно эти цвета. Для него они выражают чувства.

- Откуда ты знаешь?, - в удивлении и непонимание шатен переводит взгляд с картины на меня.

- Мы знакомы.

- Я не знал, - и возвращается к холстам.

Конечно, не знал. Если ты хоть немного обращал внимание на меня, как человека, а не объект обожания, то знал бы гораздо больше.

- А что значат остальные?

- Суть выставки в рассказе пережитых лет и ситуациях, вызываемых определенные эмоции и переживания. Самые важные на его взгляд перенесены на полотна. Но они не представлены прямым текстом, а скрыты за воображением автора, - я медленно передвигаюсь по пространству, обходя все работы. – Хен Рим хотел, чтобы, придя сюда, в его работах каждый видел что-то свое. Не только его жизнь, а свою тоже. Вот здесь, например, что ты видишь?

Напротив нас двадцать третья работа. Черно-серые тона, цунами с красной сердцевиной. В тот год он потерял близкого друга из-за аварии.

- Борьбу и надежду. Среди серого мира всегда есть ярко красный огонь, дарующий жизнь, - вау. Очень прозаично. Не ожидала услышать что-то подобное от Юнги.

- Этого он и хотел, - мы подходим к концу. Остается несколько работ и выход будет впереди.

- Близко к его мыслям?, - Юнги догоняет, прибавив шагу.

- Вообще мимо. Он думал о безысходности и смерти.

Остальной период времени, проведенный в стенах выставочного зала, мы практически не разговаривали. Перекидывались парой слов. Юнги спрашивал о Хен Риме, я отвечала на его вопросы, иногда комментировала картины и их отдельны элементы. Ходили по просторному помещению, обходя таких же посетителей и улавливали их разговоры. От некоторых непроизвольно появлялась улыбка. Они были очень милыми, восхваляли автора или размышляли о правдивости слухов, крутящихся вокруг Кима. А таких слухов не мало. Я посвящена в прелести его жизни и на какие-то «интересно, а он…» могу ответить, но из-за уважения к человеку и отсутствия личной причастности к «а он…» держу язык за зубами.

Когда мы выходим из помещения, на улице уже темнеет. Температура опускается, и свежий ветер охлаждающе обтягивает тонкой вуалью. На парковке одиноко стоят две машины.

- Не хочешь выпить кофе?, - шатен останавливается напротив и вопросительно склоняет голову.

- Мне нужно домой, - при желании я бы без проблем проехала с ним в кафе и выпила чашечку горячего шоколада. Видимо, Мин не знает, что кофе я не пью. Желания продолжать вечер в компании владельца ресторана и увеличивать его невозможные шансы на воссоединение нет. Сейчас я хочу оказаться в компании другого. Блондина с милыми щечками и пухлыми губами. Парня, от которого головокружительно пахнет ментолом и табаком. Человека, к которому тянется моя душа.

С Юнги на выставке мы провели больше четырех часов. И большую часть этого времени я думала о Чимине. Вспоминала наш утренний завтрак и его чмок в щеку на прощание. Ночные объятия под одеялом и нос на своей шее. Шум воды, пока Пак принимал душ. Думала о том, что он делает на работе. Устал ли. Хочет ли отдохнуть. Представляла как приду домой, приготовлю ужин, Чими приедет и мы вместе сядем смотреть фильм, наслаждаясь вкусной едой. Да черт его, я даже готовить начала, хотя раньше вся моя стряпня ограничивалась завтраками на одну персону. Представляла, как потом мы ляжем в кровать, он обнимет меня, я закину на него ногу и буду засыпать под родной голос и размеренное дыхание.

Если быть откровенно честной с самой собой, то в последнее время мои чувства к Паку изменились. Когда он находится рядом, все проводки накаляются и шипят от перегрева. Стоит ему прикоснуться, как вода попадает на открытый кабель, и меня передергивает от электрошока. Когда его рядом нет, я постоянно о нем думаю. Я постоянно пытаюсь уловить его запах, услышать голос или прочитать «малышка, любимая». Чимин давно начал называть меня любимая. С момента, как мы живем вместе парень не скрывает своих чувств. Точнее старается, но получается так себе. Я замечаю все взгляды, которые он хочет отставить незамеченными. Слышу любое слово в мою сторону, находясь в другой части квартиры. Отмечаю, как он надевает свои вещи, которые были на мне и упивается запахом. Недавно чисто случайно в бардачке его машины нашла миниатюрную версию своей туалетной воды. Он любит меня. Искренне, чисто и по-настоящему. И кажется, ответные чувства дают побеги.

---

- Я дома, - переступаю порог квартиры и оповещаю ее владельца о своем приходе. Чим уже приехал. Я оставила сапфир рядом с его угольком.

- Привет, малышка, - через две минуты, когда я прохожу в глубь квартиры и замечаю парня, трудящегося над едой, блондин улыбается искренней улыбкой. Не в силах пойти сразу в душ, обнимаю Чимина со спины и вдыхаю любимый аромат. – Как погуляла.

- Нормально, - наклонившись, стягиваю с доски кусочек кимчи.

- Он тебя не трогал?

- Нет. Меня никто не трогает, кроме тебя.

Все-таки ухожу в душ. Быстро стягиваю с себя одежду, запрыгиваю под струи горячей воды и также быстро выхожу из комнаты, натянув домашние шорты и футболку Чимина. Он точно не против.

Пак уже во всю готов. Стол в гостиной завален домашней приготовленной мужскими руками едой, рядом несколько бутылочек с лимонадами и водой. На большом телевизоре на паузе стоит недосмотренная дорама. Сам парень сидит на диване, повернув ко мне голову и подзывая присоединится. Быстрым шагом преодолеваю разделяющее нас расстояние и сажусь рядом. Большая рука сразу находит опору в моем бедре, а губы утыкаются в шею, оставляя заботливый поцелуй.

Побеги медленно набирают силу.