Краски жизни

Глава 37. Наказание

Вечер перестал быть томным, стоило ему глубже задуматься о том, как сейчас чувствовал себя его младший брат. Наверняка очень погано. Второй молодой господин Лань с раннего детства был необычным ребенком, с очень тонкой душевной организацией. Так считали все взрослые. Попросту потому, что они выходцы известной семьи, у которой просто не может быть по-плебейски.

В самом деле, разве кто-нибудь посмел бы назвать Лань Ванцзи капризным, когда тот требовал дать ему «вон ту холесенкую штучку»? И не просто требовал, а в ультимативной форме с грозным топаньем ножкой и нахмуренными бровками. Это у него в отца, однозначно.

Разумеется, никто бы не посмел. Как можно?

Никто бы не рискнул делать и ему, первому молодому господину, замечание. Так просто было не принято. Все вокруг них относились к Сичэню и Ванцзи словно те были детьми богов, не иначе. Это не могло не сказаться на их воспитании. На том, кем они в итоге выросли.

Если кто-нибудь бы спросил Лань Сичэня, что он сам думает в отношении своего младшего брата, он ответил бы. Разумеется, мужчина не стал бы скрывать своего мнения, ведь Ванцзи был одним из прекраснейших людей, которых он знал. Образованный, порядочный, честный, сдержанный гражданин, преданный семье и партии. Настоящий бриллиант таланта в их семье.

Но при этом же, второй молодой господин был, мягко говоря, не социализированной личностью. Многие считали его махровым интровертом, напуская шлейф драмы и загадочности на личность мужчины, добавляя перчинки и соблазна. Сичэнь бы, напротив, назвал бы брата мизантропом.

И правда, Ванцзи по большей части не любил человечество. Оно было противно ему с раннего детства, когда он только начал познавать этот мир. Со временем брат перестал тянуться ко всему, что так или иначе соотносилось у него с глобальным понятием «человек». Нормы, устои и каноны летели в топку. Единственное, что примиряло его с обществом — это искусство. История, мировая культура, которая была мертва и бездушна, не имея живого материального тела.

Он не умел признавать, что не прав. А ему так и не научились это объяснять. Даже сам Сичэнь не научился. Для него сказать младшему брату слово поперек, одернуть или повысить голос на него... Ох, только не это. Пойти на такое мужчина просто не мог. Это было выше его сил.

Ведь только Ванцзи всегда был и будет его поддержкой в этой жизни. Разве может он быть строг с ним хоть на минуту? Увы, но нет.