🎭Без масок🎭 |Второй сезон фанфика ❌Без правил❌|

Chapter 48

– Твою мать! – вскочил я с постели и тут же рухнул на мокрые простыни обратно.
– Хватит уже страдать, Пэйтон! – возмутился Лес, стоящий рядом с пустым ведром. А пустое оно, потому что этот придурок вылил на меня ледяную воду, пока я спал.
– Я так думаю, – буркнул я и перевернулся. И похрен, что все мокрое и холодно. На душе еще хуже. Переживу.
– Тогда поднимай свою задницу, иди в ванную, приведи себя в порядок, затем поешь. Три дня на воде и алкоголе, обнимая унитаз и перечитывая ее письмо, ты ничем себе не поможешь, а только подохнешь! Если не встанешь, то я позвоню Лив и скажу, что ты трахаешься каждый час с разными бабами! – угрожал он.
– Не посмеешь, – фыркнул я, но сел на кровати.
– Ради Лив посмею, да и тебя, кабана, надо реанимировать, потому что эта вся ваша история порядком поднадоела. Я свою личную жизнь не могу устроить из-за тебя. Вчера тело, которое я привел, с визгом убежало, потому что ты, облеванный мудак, прополз до бара на четвереньках и вытащил новую бутылку. И даже мои слова, что ты – мой домашний питомец, не помогли. Поэтому я сделаю это, будь уверен! – Он вышел из спальни, громко хлопнув дверью.
Я встал и, шатаясь, поплелся в ванную. Отражение в зеркале совершенно не радовало: отросшая и слипшаяся бородка, опухшие глаза и отекшее лицо. Да, я выглядел как запойный бомж. Я просто сложил оружие без боя, потому что не знал, что мне делать дальше. Прилететь к ней и сказать: «А вот и я. Люби меня» – я не мог. Это слишком отвратительно даже для такого, как я. Мне бы хотелось показать ей, как я ее ценю, как я ее уважаю. А подобное появление унизило бы ее, и потом все вышло бы боком для нас. Вздохнув, я вошел под теплые струи, дабы смыть с себя это зловоние пота, блевотины и перегара. Я – животное, и ничего с этим не поделаешь.
«Мне так нравится твой аромат. Аромат моего мужчины», – всплыли слова в голове, и я улыбнулся.
Сейчас она вряд ли бы это сказала. Нежные пальцы, умывающие меня после очередной пьянки в клубе... Нет, даже сейчас она помогла бы мне, заботливо гладила по волосам и рассказывала какие-нибудь глупости, пока я не заснул. Так всегда было. Сбривая щетину, я придирчиво осматривал себя. За что меня можно любить? Какие положительные качества Лив во мне откопала, если я их сам не видел?..
– Наконец-то, я уж подумал, ты там утопился или вены порезал, – хмыкнул Лес, когда я вышел на кухню.
– Не дождешься. – Я уверенно прошагал к барной стойке и сел.
Передо мной тут же появилась тарелка с дымящимся куриным супом. Я удивленно посмотрел на друга, не предполагая в нем такого кулинарного таланта.
– Служба доставки, я бы так не смог, – пожал он плечами. – Ешь, потому что через пятнадцать минут к нам придет гость.
– Кто? – сухо спросил я, с аппетитом наворачивая горячий бульон.
– Увидишь.
– Ты что, позвонил ей? – зло процедил я.
– Нет, но я разговаривал с Реджи. Не смог позвонить Лив, не смог соврать, ведь она просила меня сообщить, когда ты появишься тут. – Лес сел напротив и налил себе воды.
– И?
– Лив учится, много времени проводит за ноутбуком и в библиотеке, а еще вместе с Джимом, – продолжил он.
Рука дрогнула, и я опустил ложку в тарелку. Грудь сдавило от ревности, но я зажмурился, вспоминая ее слова, которые уже заучил наизусть.
– Джим – это друг, – уверенно произнес я и продолжил есть.
– Да, хороший друг, а еще Лайла. Реджи говорит, что Ливи холодно общается с Кори, и чувствует, что этой дружбе пришел конец. А точнее, они просто стали знакомыми. Она так и не простила ее за ту ложь про тебя и ее. Лив нормально питается, выглядит так же, только улыбается через силу. Поэтому я советую тебе побыстрее справиться с собой и поехать к ней. – Он красноречиво посмотрел на меня.
– Нет, я пока не могу. Но я приеду когда-нибудь... – отстраненно сказал я.
– Ты знаешь, что за время твоего «когда-нибудь» она вполне может перестать ждать тебя, выйти замуж и родить ребенка? – хмыкнул Лес.
– Нет, она этого не сделает, я знаю. – Я отодвинул пустую тарелку. В дверь позвонили, и Лес встал.
– Шуруй в гостиную! – приказал он, и я, закатив глаза, скатился с барного стула. Прошлепав босыми ногами до комнаты, я плюхнулся на диван. Из холла доносились приглушенные голоса.
– Пэйтон, познакомься, это Адам, психотерапевт Лив, – произнес Лес.
Я подскочил, и стало ужасно стыдно, когда я заметил красочное последствие моей ревности на лице гостя.
– Добрый вечер, Пэйтон, – улыбнулся мужчина и протянул мне руку.
– Добрый, прости, что так тебя... – Я пожал его ладонь и взглядом указал на скулу.
– Я ведь жив, все в порядке. Правда, моя девушка, когда увидела это, истошно вопила и обещала свернуть тебе шею, но уже успокоилась, – хохотнул он.
– Я вас оставлю, – сказал Лес и вышел из гостиной.
– Присядем, я думаю, нам нужно о многом поговорить, – предложил Адам, и я кивнул.
Мы расположились: я на диване, он в кресле, и оба замолчали. Я не знал, с чего начать, а он смотрел на меня так пристально, что я поежился.
– У нее... она правда так страдала из-за меня? – сглотнув, нарушил я тишину.
– Она страдала, но не из-за тебя, а из-за себя, – спокойно ответил Адам.
– Вряд ли не из-за меня, ведь я придурок, – усмехнулся я.
– Вы неправильно начали строить отношения. Оба желали сделать друг другу больно и с извращенным удовольствием наблюдали за последствиями. Но это нормально, каждый из вас таким образом защищал чувство собственного достоинства, – ответил он.
– Я не знаю, что мне делать дальше. Я очень хочу, чтобы она была со мной, чтобы была счастлива и улыбалась мне, чтобы ничего больше не разрушило нашу связь, – выдавил я признание.
– Ты хочешь, чтобы она вышла за тебя замуж, верно? – спросил он.
– Да.
– Но для нее это пока неприемлемо. А твое желание продиктовано страхом потерять Оливию. Ведь если у тебя будет документ, подтверждающий, что она по закону твоя, ты потешишь свое самолюбие и подчинишь ее, ограничишь свободу. Я прав?
– Да.
– Я тебе расскажу кое-что, чем редко делюсь с кем-то. Моя девушка, Римма, она не желает выходить за меня замуж... одиннадцать лет. Мне тридцать пять, и мы с ней живем вместе уже восемь лет постоянно, у нас есть дочь, и сейчас мы ожидаем вторую. Но мы не расписаны. Это та степень доверия, к которой должен стремиться ты.
– Но как ты так спокойно живешь? Ведь твоя женщина родила тебе ребенка, и ты не женился на ней? – изумился я.
– Вот так. Я счастлив, потому что знаю, Римма – моя женщина. Я доверяю ей полностью. Она тоже психотерапевт, только работает с парами на грани развода. И мы видим много судеб людей, которые поженились из-за страха одиночества, из-за желания привязать, поставить печать на человеке. И это приносит неутешительные плоды. Я знаю, что когда-нибудь мы с Риммой пойдем и поставим свои подписи, но это произойдет обычным днем. Потому что мы уже давно себя считаем мужем и женой. И закорючка на бумаге ничего не изменит для нас, – объяснил он.
– Вам проще, вы оба психотерапевты, – усмехнулся я.
– Когда дело касается личной жизни, то все знания испаряются и я становлюсь обычным мужчиной, который испытывает и угрызения совести, и ревность, и желание врезать. Но я тут же вспоминаю ее улыбку, поцелуи, полные любви и нежности. Все сразу приходит в норму. У вас с Оливией тоже есть такие моменты, она мне рассказывала. Мы много говорили о тебе.
– Она сейчас в порядке?
– Она разобралась в своем психотерапевтическом состоянии и мотивах поступков. Вы настолько похожи, что это удивительно. Все то, что ты чувствуешь, ощущает и она. Посмотри в зеркало и увидишь ее. Я ответил на твой вопрос?
– Значит, она тоже душевно умирает, как и я, – подытожил я. – Но если я сейчас полечу к ней, то это будет неправильно.
– Почему?
– Если сейчас я поеду к ней, встану на колени и буду орать, какой я мудак, то в будущем мы все равно расстанемся. Все дело во мне. Я задавил ее своим мнимым авторитетом, не давал ей дышать, а должен был быть всего лишь любящим мужчиной. Это наше расставание произошло, по сути, из-за моего давнего страха быть преданным. Меня в жизни только и делали, что предавали. Никто не говорил мне правду, никогда. И вырос я во лжи, любил мать, а она бросила меня, переметнувшись к любовнику. Меня все покидали, никто не задерживался рядом. Но я забыл, что в их число не входила Ливи. Даже когда я считал, что она променяла меня на своего отца, она оставалась со мной. А я не смог...
– До Оливии это дошло лишь на четвертый день нашей терапии, а ты понял все сразу, – улыбнулся Адам, я посмотрел на него как на больного. Я здесь душу выворачиваю, а он такой спокойный, да еще и сравнивает нас!
– Ты знаешь, что делать, Пэйтон. Тебе надо вернуть свою жизнь, а не подстраиваться под Оливию. Когда встанешь на ноги и ощутишь под ними твердую землю, тогда ты найдешь тот самый выход. – Он поднялся с кресла.
– Ты уходишь? Но я ни хрена не понял! – возмутился я и вскочил.
– Все ты понял. Прекрати играть в маленького мальчика, который ничего не умеет и ждет помощи. Сейчас тебе никто не поможет, и ты можешь надеяться только на себя, мужчину. Удачи, – бросил он и вышел из гостиной.
А я стоял и недоуменно хлопал глазами. Это прикол такой? Пришел, поболтал, оставил меня в панике от переживаний и спокойно свалил? И за что ему вообще деньги платят? Урод...
– Ну как, встали твои извилины на место? – издевательски пропел входящий Лес.
– Я должен улететь, – выпалил я и прошел мимо него.
– К ней? Но ты же говорил...
– Нет, не к Ливи. Еще рано для нее и для меня. Я полечу в Лондон, – уверенно произнес я и начал переодеваться, чтобы поехать к себе на квартиру.
– Но... Нет, Пэйтон! Не смей так поступать с ней! – Лес развернул меня к себе лицом и прижал спиной к стенке.
– Я это делаю ради нее, – зло прошипел я и оттолкнул его.
– Нет, ты снова убегаешь, мудак! – заорал он и сжал кулаки. – Ты снова обрекаешь ее на боль, а сам бежишь от проблем!
– Сейчас это необходимо сделать, как ты не понимаешь? – Я снова толкнул его в грудь.
– Зачем? Чтобы она отчаялась? Чтобы больше не смогла верить тебе? – продолжал он орать.
– Да, я полный баран, но должен отпустить ее, чтобы посмотреть, как она будет жить. Она отпустила меня в свободный полет, только чтобы я научился дышать. И я научусь, и сейчас делаю все правильно. Ты остаешься здесь за старшего, я отключаю телефон на неопределенное время. Мне необходима тишина и воспоминания. Наши с ней воспоминания, потому что я не придавал им значения. А должен был. Мое будущее зависит от прошлого. Ты поможешь мне? – Я напряженно смотрел на друга.
– А если она не дождется? – тихо спросил он.
– Дождется. Я уверен в ней. Она редко говорила, что любит меня, а я как попугай повторял это раз за разом. Только ее чувства отличались от моих. Она показывала мне любовь своей заботой, а я уверял сам себя, что люблю. Настало время мне побороться за свое счастье, и я это сделаю ради Ливи. А ты сделай так, чтобы она считала, что я уехал навсегда. Что не прочитал ее письмо и ничего не знаю. Скажи ей, что я вычеркнул ее из своей жизни, – напутствовал я его.
– Но это же не так? – с сомнением произнес Лес.
– Нет. Но Ливи должна увериться, что она свободна, – мотнул я головой.
– Почему-то у меня хреновое предчувствие, Пэйтон, – скривился друг.
– Наплюй на него, потому что я чувствую только подъем, – улыбнулся я.
– А если она покончит с собой? Вдруг ее психическое состояние нестабильное и когда она узнает это, то что-то сделает с собой? – со страхом в глазах прошептал он.
– Ты ее не знаешь, Лес. Моя малышка никогда не станет самоубийцей.
«Как бы ни было тяжело в жизни, это надо переступить, Пэйтон. Подними голову, моргни, и ты увидишь, что в мире есть не только плохое, но и хорошее. И пусть сейчас ты этого не замечаешь, придет время, и твоя светлая дорога найдет тебя. А жизнь – это дар, и за него надо бороться. Конечно, проще умереть. Но сильные люди живут, берут себя в руки и идут дальше, даже если больно, даже если впереди темнота», – процитировал я слова Ливи, сказанные мне однажды на заднем дворе их дома, куда я пришел в очередном алкогольном дурмане и нежелании жить.
– Она слишком любит жизнь и меня, чтобы окончить ее так глупо. Я уверен в ней, поэтому пообещай, что сделаешь все, чтобы она ничего не знала.
– Обещаю, – кивнул Лес. – Только сделай ее счастливой.
Я слабо улыбнулся и продолжил собирать вещи. Теперь предстояло оповестить Нейта и Деми о том, что я возвращаюсь домой.
Еду искать ответы.