🎭Без масок🎭 |Второй сезон фанфика ❌Без правил❌|

Chapter 54

– Так, все быстро вышли в столовую, – раздался громкий голос мамы, а я смотрела в глаза Пэйтона, полные ожидания.
– Но, Маргарет, ты слышала?! Этот урод опять ее...
– Хью, закрой рот! – прикрикнула на отца мама. – Поднял свою старую задницу и марш в столовую, иначе домой отправлю. Быстро! Всех касается!
Папа что-то еще бурчал, а я была в параллельной реальности. Ведь Пэйтон здесь, на коленях передо мной. А душа сейчас панически искала подвох, сердце заболело, и я прикрыла глаза, необходимо было немного привести внутренний мир в равновесие.
– Ливи, ответь мне, прошу, – прошептал Пэйтон, а я отодвинулась от него, смахнув его руку с шеи.
Его лицо исказилось болью. Я замахнулась и врезала ему звонкую пощечину. Он дернулся и схватился за моментально покрасневшую щеку.
– Черт, всегда удивляюсь, откуда в тебе столько силы? Но заслужил. – Пэйтон уверенно поднял подбородок, и его глаза блеснули в воинственной решимости.
– Это тебе за то, что заставил так долго ждать тебя. Ты хоть представляешь, как мне было плохо без тебя? – дрожащим голосом произнесла я.
Он промолчал.
– Ущипни меня, – попросила я, а он удивленно поднял брови. – Да, ущипни, чтобы я поверила, что это все не сон и ты не исчезнешь. Ведь я уже думала, что больше никогда тебя не увижу.
– Я не исчезну, я всегда рядом с тобой, – сглотнув, ответил он. – Ты примешь меня обратно? Ты позволишь мне быть с тобой? Хочу написать новые главы нашей совместной жизни. Ты и я. Мы. С этого момента и пока смерть не разлучит нас. Лет через сто.
– Ты дурак? – улыбнулась я сквозь слезы.
– Да, – кивнул он и улыбнулся, беря мою руку в свою и поднося к губам. – Я дурак, потому что все никак не мог додуматься, что мне надо от жизни. Мне необходима ты.
– Я люблю тебя, идиот, – прошептала я.
– Ливи, моя родная, – улыбнулся Пэйтон, и его губы приблизились к моим. – Каждый день сгорал от чувств к тебе. С ума сходил, лез на стенку, а когда увидел тебя с ним, то сорвало крышу, и я решил, что не отдам тебя ему. Ты моя боль и моя любовь.
– Сначала поцелуй меня, а потом расскажешь, я хочу знать все. – Я, уже не ожидая от Пэйтона решительных действий, подалась вперед и пальцами зарылась в его шелковистые пряди.
Копившаяся днями страсть проснулась во мне, в голове сразу помутнело, вылетели все слова, остались только его горячее дыхание, губы и язык, с напором прорывающийся в мой рот. Руки, такие необходимые и крепкие, обняли меня и прижали к груди. Воздуха не хватало. Наша болезненная зависимость друг от друга будто накалила воздух в комнате, мне стало нестерпимо жарко в свитере, захотелось раздеться, сорвать с Пэйтона всю одежду и дотронуться до его горячей кожи.
– Ливи, как же я скучал... – прошептал он, взяв мое лицо в руки и заставив посмотреть на него мутным от страсти взглядом.
– Хочу тебя, – ответила я.
– Малышка, – улыбнулся Пэйтон и провел большим пальцем по моим губам.
Мы учащенно дышали, смотря в глаза друг другу, и не нужно было слов. Я поверила в Санта-Клауса. Поверила в чудо и в любовь Пэйтона.
– У меня есть кое-что для тебя, – неожиданно сказал он и отпустил мое лицо, засунув руку в карман и достав оттуда небольшую бархатную коробочку.
Мое сердце замерло, и я широко улыбнулась. Господи, сейчас я готова сказать ему «да». Следующий Пэйтон! И невестой буду я. От нахлынувшего счастья во мне словно заиграл рождественский гимн и захотелось прыгать от радости.
– Вот! – Он раскрыл коробочку и повернул ее ко мне.
– Эм... – единственное, что я смогла выдавить.
Ожидала обручальное кольцо, а на подушечке лежало изумрудное сердечко на белой цепочке. Вот это облом! Я закрыла глаза и нервно рассмеялась. Не могла остановиться и хохотала все громче. Все, звоните, пусть меня забирают в психиатрическую клинику. Пэйтон недоуменно смотрел на меня и даже поменял положение, сев на пол. Он просто ждал, когда вся моя истерика утихнет.
– Прости, – еще смеясь, произнесла я. – Очень красиво.
– М-да, ожидал слез, восторженных вздохов и другой чепухи, но не хохота. Ты удивляешь меня каждую минуту, Ливи, – недовольно пробубнил он и уже хотел закрыть коробочку, но я остановила его.
– Прости, кулон и правда безумно красивый, и камень почти такого же цвета, как твои глаза, – уже серьезней сказала я.
– Ты загадала такое желание, и я его исполнил, – пожал он плечами, еще обижаясь.
– Откуда ты знаешь?.. То есть... мне не показалось, и это ты был в торговом центре? – прошептала я, когда меня поразила догадка.
– Да, я. Целый день, пока вы ходили по магазинам, – тихо признался он.
– Но... как? Ты же исчез, и я догнала другого человека в том самом пальто, – нахмурилась я.
– Я твою погоню заметил, и мне пришлось поменяться одеждой с проходящим мимо мужиком. Теперь в моем гардеробе ядовито-зеленая куртка вместо пальто от Армани. Но хорошо, что у меня черных пальто еще пять штук, – скривился он, а я улыбнулась, опускаясь рядом с ним на пол.
– Почему ты убежал? Почему сразу не позвонил мне и не сказал, что прилетел? – удивилась я.
– Ты заблокировала мой контакт, больше так не делай, – напомнил он о моем импульсивном поступке, и я виновато поджала губы. – Я десятого декабря прилетел в Бостон из Нью-Йорка, до этого жил в Лондоне в нашем доме. Мне необходимо было подумать и... В общем, я пробухал первые три дня, сидя один в твоей комнате. Да еще Рита виновата, принесла мне две бутылки виски, и наша вечеринка придурков продлилась на еще один день. Она, кстати, передает тебе привет.
– И что дальше? – ласково спросила я, слушая и понимая, что Пэйтон Мурмаер всегда останется Пэйтоном Мурмаером и ничего его не поменяет. И я любила эту сволочь. – Я полетел в Нью-Йорк, чтобы собрать вещи, проверить офисы, и купил билет в Бостон. Некоторое время ушло на то, чтобы решиться подойти к тебе, а когда увидел тебя, то страх снова завладел мной, и я... уехал. Мне хотелось придумать что-то настолько романтичное, чтобы ты тут же простила меня. Но ничего толкового в голову не приходило. Все казалось пошлым и заезженным. И я сник. А перед твоим походом в торговый центр я всю ночь с субботы на воскресенье просидел около твоего общежития, ожидая тебя. Ты вышла, и я решился, встал и тихонько окликнул тебя сзади. Но ты была в наушниках и не услышала. И я просто побрел за тобой, затем сел в автобус и приехал в торговый центр. Нет, я вру, я проехал еще одну остановку, а потом вернулся туда. Перед входом стоял парень, разговаривающий по телефону, который вдруг назвал твое имя. И я направился за ним. А потом весь день наблюдал, как он пытается тебя то обнять, то рассмешить, то поцеловать. Но ты не поддавалась. И тот Санта... я спросил у него про твое желание, и он сказал мне. Я не могу передать, как в тот момент я был счастлив, Ливи. Я нашел ювелирный отдел и заказал свое сердце для тебя. А потом ходил по магазинам, выискивая вас, и увидел тебя за стеклом кафе. Я не мог двинуться с места, замер от любви и понял, что никому и никогда тебя не отдам, а тем более какому-то сопляку. И ты заметила меня. Признаюсь, в тот момент я испугался, что ты просто врежешь мне, а этот парень заявит на тебя свои права. Я трус, ты была права, я настолько боюсь потерять тебя, что совершаю глупость за глупостью. Я решился, раз ты хотела меня получить как подарок на Рождество, то я готовил речь, писал песни, даже бездомных покормил. Но все слова испарились, как только я увидел тебя. И я начал говорить... говорить все, что было в голове. Я хочу остаться, Ливи. Я нашел свой остров, где я буду любим. И это ты.
Он замолчал, а я улыбалась, рассматривала его и влюблялась вновь.
– Я ждала тебя так долго... Не уходи от меня больше, Пэйтон, защити, я вверяю тебе свою судьбу. Если решишь убить меня, то лучше физически. Потому что душевную боль я не смогу пережить. У меня не хватит сил на новое разочарование в жизни. Ты останешься навсегда? – Я с напряжением смотрела на Пэйтона.
– Мне некуда больше идти, как к тебе, малышка, – улыбнулся он. И я вновь поверила ему. Поддавшись эмоциям, набросилась на него и обняла. Обычные, казалось бы, объятия, но сейчас мое сердце было переполнен Пэйтоном чувствами к нему.
– Я люблю тебя, – прошептала я, оставляя поцелуй на его шее и понимая, что любимому человеку можно простить все, даже убийство. Потому что разум рядом с ним – это бесполезная вещь, которую можно выбросить на свалку. Только ровный стук сердца и душевное спокойствие.
– Спасибо тебе, что никогда меня не предавала, – ответил Пэйтон.
Он сжал мое тело настолько крепко, что мне даже стало немного больно. Но я уже давно себе призналась – боль, подаренная Мурмаером в порыве нежности или страсти, это высшая точка наслаждения.
– Моя, – тихо сказал он, поглаживая одной рукой меня по волосам, а я, положив голову на его плечо, закрыла глаза.
Кто бы подумал, что одно местоимение имеет такую магическую силу... Неожиданно из коридора раздался грохот чего-то стеклянного, который сменился быстрыми шушуканьями.
– Да входите уже, горе-детективы, – хихикнув, крикнула я своим неуклюжим родственникам.
Пэйтон повернул мое лицо к себе двумя пальцами и оставил на губах быстрый поцелуй. Встал с пола и помог подняться мне.
– Теперь все будет хорошо, – прошептал он, даря мне влюбленный взгляд и соблазнительную нежную улыбку.
– Разденешься? – тихо спросила я, и он кивнул, стягивая пальто.
В гостиную первой вошла мама, пытающаяся скрыть улыбку, но у нее не получилось держать чувства под контролем. Поэтому она радостно обнимала то меня, то Пэйтона. Я видела, что он смущен, не знает, как вести себя, и немного растерян. Моя рука нашла его ладонь, и наши пальцы переплелись.
– Хм, а теперь объясните нам, что, черт побери, тут происходит? – зло спросил папа, заходя в комнату.
– Мурмаер, я тебя придушить готов! – Лес подскочил к Пэйтону и обнял его, похлопывая по спине. – С возвращением! Ненавижу тебя, придурок.
– Ты сейчас выполнишь угрозу, – хмыкнул Пэйтон и отстранился, смотря то на Шона, прислонившегося к стене, то на Джима, с хрустом поедающего печенье.
– Пэйтон, познакомься – это Шон. – Я указала на парня, а тот натянуто улыбнулся, не меняя своей позы. Пэйтон ему кивнул и перевел взгляд на чавкающего Джима, облизывающего пальцы, вымазанные шоколадной глазурью.
– Джим, хватит жрать, подойди, – пытаясь не засмеяться, попросила я, и друг недовольно скривился, но сделал шаг к нам. – Пэйтон, это Джим, мой хороший и добрый друг.
– Прозвучало как про собаку, ей-богу, – хохотнул парень, блестящими глазами оценивающе осматривая Пэйтона. – Ну, здравствуй, красавчик. Много о тебе слышал и признаю, в тебе есть, за что ухватиться.
Джим обнял его, из-за чего Пэйтон на секунду опешил, а затем уже с силой оттолкнул его и сжал кулаки.
– Охренел совсем меня лапать? – зарычал он.
– Джим! – Я с укором посмотрела на парня.
– Не смог сдержаться, у него задница, как орешек, – спокойно пожал плечами друг и вышел из гостиной, наверняка в столовую за новой дозой печенья.
– Не злись. – Я осторожно взяла за руку Пэйтона и он, играя желваками на скулах, посмотрел на меня. – Джим нетрадиционной сексуальной ориентации.
– Что? – переспросил он.
– Да гей он, Пэйтон, – усмехнулся Тео, обнимая сзади Кори. – Он и меня при удобном случае не прочь шлепнуть по заднице или ущипнуть. Привыкнешь.
– Слишком много информации для одного утра. – Пэйтон зажмурился и потер переносицу.
– А мать свою ты обнять не хочешь или хотя бы поздороваться? – недовольно спросила Патриция.
– Нет, не хочу, – твердо ответил Пэйтон.
– Да что за неблагодарного сына я вырастила?! – Женщина всплеснула руками.
– Да что за мать мне досталась? – вторил ей Пэйтон.
– Может, позавтракаем? – предложила я.
– А потом у нас по плану игра в снежки и лепка снеговика. – Пэйтон, ты же останешься? – осторожно спросила мама.
– Да, если Ливи меня не прогонит. Но даже тогда придется вернуться для того, чтобы избавить вас от нее, – ответил Пэйтон, и все дружно улыбнулись. Все, кроме папы, недовольно сверлящего его взглядом.
– Пойдем. – Я за руку потянула Пэйтона в столовую, и мама отступила, пропуская нас.
– Я люблю тебя, – прошептала, обнимая его за пояс.
– Я больше. – Он тепло улыбнулся и поцеловал меня в волосы.
Все гости потянулись за нами. Пока мы завтракали, а точнее, обедали, Пэйтона просто разрывали вопросами, на которые он нехотя отвечал. Потом приехали Реджи и ее родители. Подруга, узнав о возвращении Мурмаера вначале выпучила на меня глаза, а затем из ее милого ротика посыпались грязные ругательства, закончившиеся слезами, смущением и нашими обнимашки.
Мы сидели на диване, я уютно устроилась в руках Пэйтона пока остальные ушли на улицу играть, а мама и Патриция суетились на кухне. Волшебно: рождественская елка, теплый свет, любимый мужчина, вся семья, друзья. Я была в собственном красивом фильме и наслаждалась этим.