Эксцентричная невестка

56.

Предупреждение: перед прочтением акцентирую ваше внимание на том, что данная глава представлена в виде обыденных сцен, отрывков, которые могут быть не связаны лишь одним днём, поэтому, пожалуйста, будьте внимательны.

Солнце невесомо касается непроглядного тумана. Размытые лучи ступают в глубину лелеющей тишину комнаты. Мэйли после двухчасового обеденного перерыва распахивает длинные ресницы. Весьма бодро, что удивительно, приподнимается и осторожно прислушивается к хрупкому, беспокойному сну малышей. Сквозь небольшой проём деревянной кроватки выглядывают маленькие детские пальчики, изредка сжимающиеся в кулачок. Умиляясь их дотоль редкому спокойствию, не сопровождающемуся утомлённому хныканью, девушка окунается в пучину прожиточных некогда воспоминаний...

Помнится, в день неутолимой жаждой появления ангелочков одной Рюджин не давали покоя два безумно терзающих сердце вопроса. Наён и Тэхён невнятно парировали историю любви между мужчиной и женщиной. Господин Чон рассказывал про ферму аистов, однако поведать откуда среди бела дня они появились не сумел. Еин упомянула о Боге, а спрашивать у Госпожи Чон девочка даже не имела желание, поскольку слушать биологические и философские лекции — сущий ад, да и затея никудышная. Даже всезнающий голосовой помощник лишь коротко бросил: «Я не понимаю о чём вы».

Рюджин, отнюдь не осознавала мотива окружающих, чьё мнение разнилось вдоль и поперек. Никто так и не сумел убедительно донести, как детям суждено попасть в животик и почему люди рождаются...

Невыносимо режущая боль истощенно пульсировала и одновременно убивала. Белые стены стискивали и оковывали охапкой панический страх, глаза слепил яркий свет ламп, а звук бренчащей аппаратуры развеивался протяжным эхом. Выступающий пот на лбу протирали ходящие из стороны в сторону медсестра, шепча на ушко успокаивающие слова.

Холодные истерзанные волнением ладони стирают, навзрыд стекающиеся к иссохшим губам слезы. Она вычеркнет безжалостно любой миг своего существования, однако первые крики, заполонившие её материнское сердце, отпечатает навечно выжженными импульсами. Запомнит трепетный взгляд мужа, одаривающий детей неискупимой любовью.

— Можно войти? — услышав скрип отворившийся двери, Мэйли смахнула ностальгические воспоминания и примкнула вниманием к Еин, робко шагнувшей к дремлющем ангелочкам. — Ути! Сладкие булочки с корицей. Так вкусно пахнут.