Я изменю свою судьбу

Глава 32

— …раз ему не нравится, то пускай сам обучает нашего сына. Разве вы не считаете, что это правильно, Ваше Величество?

— Императрица, неужели даже в моей постели мы должны обсуждать пресловутых Ломбарди? – шутливо спросил Йованес.

Он лениво перебирал золотые волосы Лабини. Очень редко, но бывали моменты, когда мужчина был более чем доволен своей супругой. Это был один из тех разов. Даже упоминание Ломбарди не омрачило его настрой, что уже само по себе замечательно.
Всю последнюю неделю Лабини капала ему на мозги с просьбой привлечь Виедзе Ломбарди к обучению их сына, Астаны.

— Я не желаю влезать в ваши разборки, Императрица. Если Виедзе Ломбарди так сильно тебя задел, значит даже ему надоели твои трюки. – хмыкнул Йованес садясь и потягиваясь.
Однако Лабини не намерена была отступать.

Она обвила Йованеса за талию, прижимаясь обнаженной грудью к, покрытой рваными шрамами, спине мужчины. Положила подбородок ему на плечо и чуть прикусила кончик уха. Йованеса всего тряхнуло и он поспешно поднялся, разрывая контакт и потирая укушенное место.

— Ваше Величество… – вздохнула Лабини, наблюдая, как тело супруга скрывается под тканью халата. – На самом деле я бы вовсе не тревожила вас, если бы ни одно "но".

— Какое такое "но", раз ты уже неделю донимаешь меня этой просьбой? – уже раздраженно спрашивает Император, завязывая пояс.

— На самом деле, Виедзе Ломбарди сказал кое-что очень оскорбительное, в наш с вами адрес… – опечаленно ответила Лабини, закутываясь в одеяло. Без тела рядом стало довольно холодно.

— И что же он такого сказал?

— Он сказал… – Лабини прикрыла рот ладонью, чтобы скрыть усмешку. – "Дети — это отражения своих родителей".

Рука Йованеса, которой он наливал себе в стакан коньяка, дрогнула, из-за чего часть дорогого алкоголя оказалась на столе. Светло-зеленые глаза мужчины моментально потемнели от злости. Лабини не могла сказать точно из-за чего конкретно Йованес разозлился, но это в любом случае ей на руку.

— Вы ведь понимаете, Ваше Величество? Он сказал, что мы не компетентные родители! – продолжила женщина вставая, все ещё будучи полностью нагой. Она подошла к Императору и сжала его плечи. – Вот я и подумала… что может усмирить этого человека получится, если он сам займется образованием Астаны в области этикета. И тогда он не сможет вновь нас попрекнуть этим.