Ты станешь моей бедой 18+

Глава 40: дела говорят громче слов*

*японская поговорка

Меня раздирает возмущение. Неужели так сложно принести пиво? Но, видите ли, наверху только шампанское льют! Самому приходится спускаться в паб. Может, и к лучшему, заодно гляну, как там Таша с Киром сидят. Улизнули вдвоём перед самым награждением. Так противно что ли на мою победу смотреть? Ну, как победу. Третье место. О чём интересно они болтают? Надеюсь, не обо мне, хотя кого я обманываю? Пусть лучше меня обсуждают.

Удивительно, в пабе их нет. Поднимаюсь на второй этаж, где под самым потолком притаились два стола, но и там никого. Мне бы забить, налить пива и подняться на террасу, но в груди паскудно скребётся. Шампанское не помогло избавиться от этого чувства, что-то подсказывало, что и стакан пива не справится. Доктора навестить что ли?

По пути в туалет я слышу визг. Он настолько неразборчивый, что когда прекращается, я начинаю сомневаться, слышал ли я его вообще или мне показалось. Может, на кухне чего перевернули. Иду дальше по коридору мимо туалета. Сам не понимаю, что я здесь забыл, но иду. Скребущее чувство подсказывает свернуть к двери в малый зал. Был я там пару раз при весьма печальных обстоятельствах. Дверь закрыта, но я дёргаю ручку и захожу внутрь.

От увиденного голова кружится. Рука Кира пробирается под складки пышного розового платья и резко стаскивает телесного цвета трусы.

Я слышу всхлипы и её жалобный голос:

— Пожалуйста... не надо... пожалуйста...нет, нет, нет.

Ярость прожигает насквозь. Я стаскиваю Кирилла с дивана, так что он переворачивается на спину и падет на пол. Пинаю ногой в живот, он не успевает очухаться, когда я наваливаюсь на него и заряжаю кулаком в лицо. Удар, ещё один. Из уголка губ течёт кровь. Руки быстро вспоминают не так давно забытые приёмы. Раньше я вступался за Кира, ввязывался из-за него в стрелки, разбирался с его одноклассниками, а теперь сам его бью.

Он защищается, мажет по плечу, но это не помогает. Я лишь плотнее стискиваю зубы и продолжаю бить. Мои удары быстрее и точнее.

— Стой, — я слышу голос Таши и поднимаю глаза.

Ярость ослепляет, но одного её слова хватает, чтобы достучаться до меня. Таша сидит на диване, прижимает ноги к себе и опирается подбородком о колени. Зелёные глаза тонут в слезах, тушь течёт по щекам. Она дрожит.