Где же ты, моя бабочка? [ЗАВЕРШЁН]

49 глава.

          Чимин раздражённо цокнул языком и захлопнул книгу, которую пытался начать читать ещё вчера, когда Юнги, в своём предгоном состоянии, ворвался в его покои, чтобы в очередной раз заключить омегу в удушливые объятия, и утащить в паутину, где он не мог сосредоточиться на делах, никак не связанных с его истинным. Рыжеволосый тщетно пытался оттолкнуть от себя вдруг ставшего любвеобильным из-за гона Мина, который не принимал отказов, постоянно получая кучу проклятий за «похищение» собственного мужа из его же покоев. Пак враждебно хмурился и поджимал губы, когда ему приходилось везде сопровождать правителя, удовлетворяя его одним своим присутствием и расцветшей мелиссой, что усилилась из-за изменённого состояния супруга. Хотелось утаиться на неделю где-то далеко в другом месте, пока Юнги окончательно не придёт в себя и не перестанет лезть к своему омеге за прикосновениями, которые только докучали Паку. Чимин с особой неприязнью переносил лёгкие поцелуи на холке или шее, постоянно награждая альфу болезненными щипками, толчками и руганью. Единственное, что не пробуждало в беременном большой ярости, так это целомудренные прикосновения к рукам, когда Мин поддерживал мужа, ведя туда, куда ему было нужно. И только при людях важных чинов, Чимин не высказывал недовольства, примиряясь со своим нелёгким положением и примеряя на себя роль послушного, иногда ненавистно кидающего на Юнги презренные взгляды, мужа. К чему-то омеге не хотелось пускать смуту в народ о сложных отношениях между им и императором. Это отрицательно сказалось бы как на простых людях, так и на высокопоставленном окружении, что очень хорошо понимал Пак, конечно же, не без наставлений и нравоучений СуХи, что до последнего пытался вразумить омегу не строить пакостей правителю и помочь ему с его обострившимися ощущениями. Но чем дальше шли их общие дела с императором, тем наглее в своих желаниях становился альфа.

          Книгу, что оставил учитель, Чимину пришлось изучать находясь в тронном зале с Юнги, где проводилось собрание важных чиновников. Своего омегу Мин не хотел кому-то показывать, но из-за успокоения от одного его присутствия, белобрысый решил расположить своего супруга прямо позади себя. Для этого отделили небольшую часть помещения, пряча рыжеволосого за вуалью, из-за которой посторонним людям представал лишь силуэт императорского мужа. Мин, довольный близким присутствием своего истинного, без лишних проблем мог продолжать совещание, несмотря на усиливающееся второй день предгоное состояние.