Euphoria

Часть 150

- Это же не сон? Не сон, правда?

Я стоял посреди комнаты, куда меня и адвоката Ма привёл Тэман. Я стоял и обнимал Джеха, прижимаясь лицом к его груди. Он поднял руки в наручниках, чтобы получилось меня обнять, гладил мою бритую голову и иногда тихо смеялся.

Это глупость, наверное, но от этой крошечной возможности побыть минуту рядом у меня буквально дыхание перехватило. Мне так это было нужно, что я не мог ничего толком сказать. Только тихонько шептал:

- Мой Джеха. Я скучаю, я так скучаю.

От него совершенно ужасно пахло, но мне было плевать. Пусть от него хоть гниющими трупами бы воняло, это всё равно был бы он. Да, Мика был прав, это необъяснимая разница: почему кого-то мы принимаем абсолютно любыми, а кого-то не можем принять, какими бы они ни были.

Просто невероятно, невыносимо хотелось зареветь в голос. Но я такого позволить не мог. Нельзя, чтобы он понял, насколько мне плохо, насколько одиноко. Я не мог заставлять его думать ещё и об этом. Поэтому я просто стоял, сжимая пальцами его лопатки, и нюхал ужасный тюремный запах его одежды.

- Кошмар какой-то. - мрачно бросил адвокат Ма, - Я надеюсь, что в суде не придётся ещё и в педофилии оправдываться. - обратился он к Тэману, стоящему у двери, и вышел.

- Почему ты так похудел? - он держал руки у меня на плечах, иногда проводя пальцами сзади по моему затылку.

- Потому что я всё время занят. Я должен много чего запомнить. Отдыхать я смогу потом. Нужно заслужить этот отдых. - я протянул руки и обнял его за шею. Взгляд невольно упёрся в шрам от ножа Мики, отчётливо белеющий на коже.

- Наклонись. - я немного потянул его на себя.

Джеха наклонился, а я прижался к его уху губами и очень тихо, практически неслышно прошептал:

- Не осталось ни одной записи. Больше ничего нет. Теперь ты - только Юн Джеха и больше никто.

Он прижал меня к себе и стал целовать моё лицо. И тогда вся ревность, что так сильно угнетала меня, где-то растворилась. Всё, больше нет Ёнсо, больше нет её воспоминаний о них двоих. Теперь он - мой Юн Джеха - только мой, теперь точно мой. И даже его прошлого больше нет. Не нужно теперь вымещать свой гнев, боль и страх. Я всё это заберу у него, не позволю ему оставаться одному и справляться с этой жизнью в одиночку.