Неспящие | Wide Awake

Brownie Drop Defeats

  BPOV

На поляне повисла долгая тишина, и я уставилась вниз на траву, раздуваемую ветром. Мне становилось только хуже. Все, что хотел Эдвард... мы... - переступить через это. Переступить через плохие воспоминания и через давление, и просто... через дерьмо. Не важно как далеко я убегала или насколько нормальной я себя чувствовала, это всегда было там, просто ждало, пока я наслажусь коротким мгновением счастья, чтобы рассмеяться мне в лицо.
Рядом вздохнул Эдвард, но я не взглянула на него. Я не хотела, чтобы моя горечь захлестнула и его.
- Блядь, Белла, я не имел в виду ничего такого. Клянусь. – Слабо прошептал он.
И конечно он мог и не иметь этого в виду, но он думал об этом. Потому что это была правда. Я сколько хотела могла жить, обманывая себя, но это ничуть не изменяло тот факт, что я не была нормальной.
Усилием я выбросила это из головы. Лучшее, что могла я сделать – это повернуться, пожав плечами, и улыбнуться. Я не могла упрекать Эдварда за это. Это просто факт из моей жизни.
В его зеленых глазах были печаль и сожаление, пока он скептически смотрел на мою натянутую улыбку.
- Ты же знаешь, что это дерьмо не имеет для меня значения. – Прошептал он, нежно касаясь моей руки. Принимая.
И я просто улыбнулась в ответ. Я испортила день, и единственное, что я по настоящему хотела - это пойти домой и еще больше погрязать в собственных страданиях и запутанных мыслях следующие несколько часов. Казалось, что Эдвард почувствовал это, так как поднялся с земли и подал мне руку.
Пока мы возвращались к реке, я замерзла, и Эдвард отдал мне свою куртку. Я задалась вопросом, а не была ли это единственная причина, по которой он одел ее. И эта мысль заставила меня чувствовать себя до невозможности хуже. Потому что он всегда старался, чтобы мне было комфортно, и оберегал от подобного дерьма. И сейчас он думал, что я была не готова, а этот эпизод только уверил его в своей правоте, так что возможность того, что он снова дотронется до меня, была так мала, что я хотела зарычать от отчаяния. Мой собственный воспаленный предательский разум сражался с моим сердцем, инстинктами и желаниями. И, как и обычно, это разрывало меня.

*** 

После всего этого он сказал в беседке, что любит меня. Он показывал это, когда смотрел в мои глаза или сжимал мою руку. А я сжимала его руку, говоря в ответ, что люблю ту самую, на которой было кольцо. Потому что я любила его. И я хотела вбить это в свою голову, чтобы показать себе, что бояться нечего.
Когда он поцеловал меня этой ночью у дверей балкона, я была настойчивой. Без слов умоляя его попытаться снова и, возможно, в этот раз все получилось бы иначе. Но он не пытался. Он вновь сказал, что любит меня, прежде чем отправиться в кровать, и демонстрировал это с помощью нежности, в то время как я запустила руки в его волосы, напевая.
Школа была школой. Взгляды, перешептывания и смешки заставляли меня ненавидеть себя в эти моменты еще больше. Эдвард был там. Шел рядом со мной, заставляя чувствовать себя лучше своим электричеством, пока он яростно смотрел на всех этих людей, провожая меня в каждый класс. За ланчем я сняла капюшон, потому что он любил это. После он наклонился к моим волосам и прошептал на ухо, что он любит меня. И он показал это, нежно отбрасывая их с моей шеи. Мы сидели напротив Эллис и Джаспера и смотрели, как они разговаривают и ведут себя, словно нормальная счастливая пара.
На биологии он держал меня за руку под столом, чтобы никто не увидел. А когда мы стояли перед дверьми в спортзал, он мягко поцеловал меня в щеку и снова сказал, что любит, показывая это мне прямо перед Стенли и ее ведьмами, при этом не уделяя им ни капли внимания.
Я слушала, как они разговаривают и сплетничают. Обычно я не делала этого, когда пряталась в закрытой кабинке, чтобы переодеться. Но я все еще была подавлена и думала, что, по крайней мере, я была единственной, кого касался Эдвард. Пусть даже безрезультатно.
Как и в пятницу, Джеймс даже не смотрел на меня. Думаю, я, возможно, до ужаса испугала его, но, если честно, мне было все равно. Ушиб моего носа только прибавлял масла в огонь к моей горечи.
Когда прозвенел звонок, Эдвард, как и после каждого урока, с беспокойным видом ждал меня; пока мы шли к стоянке, он приобнял меня в защитном жесте. Прежде чем я оказалась в Порше, он поцеловал меня в лоб, прошептав слова любви. И он демонстрировал мне ее, открывая дверь и помогая забраться внутрь.
Эллис ничего не понимала. Она оттаяла по отношению к нам, но просто не желала сдаваться. Так что я держала рот закрытым во время поездки домой, задаваясь вопросом, что же, наконец, сломает ее и заставит понять какой на самом деле Эдвард невероятный.
В дверях балкона я была настойчивой, в который раз. Я чувствовала себя такой нелепой и жалкой, но я буквально умоляла его попробовать снова. Еще один раз, просто чтобы увидеть смирился ли разум с моим сердцем.
Он не стал.
Прежде чем лечь спать, он сказал, что любит меня. И он показывал мне это, поглаживая рукой мою щеку и крепко прижимая к себе.
А мне хотелось орать и кричать, что я знаю, что он любит меня. И я знала, что ему все равно, может ли он касаться меня. Мне стало еще обиднее. Мне было не все равно. И я хотела, чтобы ему тоже было, хоть немного. Немного разочарования было бы замечательным. Вместо этого я столкнулась со смирением.
Так прошла вся неделя. Наполненная «Я тебя люблю» и иногда «Я охуительно тебя люблю». Он возвышался рядом со мной, пока мы шли через холл, защищал, обнимая за талию и кидая взгляды на прохожих. Выглядя так, словно он только и ждал, как кто-нибудь толкнет его. Осмелится приблизиться ко мне или сказать что-то неправильное.
Мне было необходимо это.
Меня возмущало это.
Меня восхищало это.
День ото дня он стал больше прикасаться ко мне. В школе, в кафетерии, в его комнате. Когда мы были достаточно закрыты, его руки всегда находились на мне, касаясь моих рук, ладоней, щеки, шеи, талии, плеч и никогда,никогда, где-то еще.
Когда я пришла вечером во вторник, казалось, что что-то занимает его. Я все еще давила на него. И он все еще отстранялся. Я сражалась и добилась только того, что пришлось проглотить эту горькую пилюлю. Это не его вина.Он только защищал меня. Он только любил меня.
И он говорил мне об этом более чем достаточно. Только во Вторник пять раз. Я делала все возможное, чтобы наслаждаться этим, уменьшить горечь, что я чувствовала настолько, насколько это возможно. Я даже смогла искренне улыбнуться и засмеяться.
Но были и плохие дни. Для нас обоих. В Среду для Эдварда.
Мы шли на ланч; он прижал меня к себе, обходя окружающих людей с его обычной легкостью и грацией. Я была окутана спокойствием от его прикосновения и нежного объятия, в тот момент как кто-то вышел из-за угла, направляясь прямо на нас.
Это был просто несчастный случай, смягченный тем, что Эдвард поспешно замедлил шаг и повернулся ко мне, защищая от столкновения с темноволосым парнем, который тоже немедленно остановился.
Эдвард относился ко всему не с такой же легкостью.
- Смотри, блядь, куда прешь, урод. – Грубо сказал он мальчику, зверски глядя на него.
Темноволосый парень сузил глаза, в то время как мы с Эдвардом прошли мимо. И когда мы практически пропали из звукового диапазона, надо было ему сделать худший из возможных комментариев.
- Ебать твою мать, Каллен! – Закричал он через холл. Эдвард остановился на полушаге. Я почувствовала телом, как каждый его мускул напрягся из-за этого комментария, который, на самом деле не был по сути таким оскорбительным. Этот парень просто не знал.
Эдвард развернул нас к темноволосому мальчику, который был близок к тому, чтобы заработать перелом чего-нибудь... или всего. Я остановила его, поспешно толкая в пустой класс. Он зло посмотрел на меня, пока я пыталась затащить его туда против воли.
В конце концов, у меня получилось, но лишь потому, что Эдвард позволил мне. Я быстро закрыла дверь и прислонилась к ней спиной, желая сохранить жизнь глупому парню. Эдвард нарезал круги по пустой комнате, гневно пропуская пальцы сквозь волосы.
- Блядь, для чего все это? – Прорычал он, останавливаясь на мгновение, чтобы сузить на меня глаза. Его зеленые глаза потемнели от гнева, ноздри раздувались, а руки сжались в кулаки.
Я вздохнула, зная, что если он злится, то это не значит, что на меня.
- Если ты его изобьешь, то они накажут тебя домашним арестом. – Осторожно объяснила я, стараясь еще больше не разозлить его.
Она неопределенно взмахнул руками.
- И что бля с того? – Громко взревел он, инстинктивно заставляя меня отпрянуть.
Я использовала единственное, что имело для него значение.
- Я буду здесь одна целую неделю. – Тихо произнесла я, зная, что ему бы не понравилась мысль обо мне, разгуливающей по коридорам без него, готового, если что защитить меня.
Его лицо тот час опустилось, после чего он растроенно зарычал и шлепнулся на один из пустующих стульев, с силой ставя локти на стол и пряча лицо в ладонях.
- Блядь! – Выругался он, чувствуя поражение и потирая лицо ладонями, в то время как я стояла возле двери, не уверенная, как его успокоить. Я чувствовала все возрастающее чувство вины из-за того, что ему приходилось сдерживать свой темперамент из-за меня. Словно мне было тяжко из-за того, что он не мог пойти и избить этого парня, как он хотел.
Это только показывало всю глубину моей любви к Эдварду. Я бы отдала ему все, лишь бы сделать его счастливым и видеть его улыбку.
Колеблясь, я подошла к нему и медленно положила руку на его плечо. И не смотря на то, что было довольно трудно почувствовать его мускулы через кожаную куртку, я с уверенностью могла сказать, что они все еще были напряжены от гнева. Скользнув ладонью на его шею, я успокаивающе провела ею по коже и запустила в его волосы, осторожно поглаживая их, пытаясь успокоить.
Несколько секунд спустя он выдохнул в свои ладони и обнял одной рукой меня за талию, притягивая к своим коленям. Я села боком. Он, наконец, поднял голову от второй руки, снимая капюшон с моей головы.
- Прости. – Растроенно произнес он, пытаясь задвинуть горечь подальше. Этого и так было много. Так что я улыбнулась и продолжила поглаживать его волосы, в то время как его злой взгляд сфокусировался на чем-то. На его лбу залегла складка, а брови нахмурились от досады.
Через какое-то время он глубоко вздохнул и прислонился головой к моему плечу, крепче обнимая мою талию. Беспорядочные волосы щекотали мне ухо.
Мы так и не пошли на ланч. Мы сидели в полутемной комнате, а я пыталась изгнать его гнев своими ласками. Я поглаживала его волосы. Целовала в щеку. Терлась носом об его шею. Шептала на ухо, что люблю его. Я даже рассказала грязный и безвкусный анекдот о двух монахинях, зашедших в бар. И когда прозвенел звонок, Эдвард снова улыбался.