Неспящие | Wide Awake

Mocha Desperation Sensations

BPOV

Я проснулась от громкого удара, заставившего меня глубже уткнуться носом в грудь Эдварда. Едва осознавая происходящее, я морщилась с каждым новым ударом. Как в тумане я могла слышать чей-то бодрый голос, в то время как я приподнималась и опускалась в такт дыханию груди, на которой лежала. Я сильнее обняла Эдварда, желая, чтобы это ушло. Внезапно Эдвард оказался в сидячей позиции, и я вместе с ним.
- Что за...! – В панике закричал Эдвард. Я поняла, что тот голос принадлежит Эммету. Эммету, стоящему под дверью Эдварда.
- Давай вали вниз! Карлайл ждет тебя! – Закричал он через дверь. Мои глаза широко распахнулись, и я уставилась на Эдварда, чьи глаза были такими же огромными, как и мои, а на лице застыло отчаяние. А затем я услышала это. Звук вращающейся дверной ручки. Запаниковав, я схватила простынь, пробы прикрыть полуобнаженную грудь, чуть не ударив Эдварда по лицу. Он перехватил мою руку, а на его лице читалось спокойствие. Одними губами он прошептал «закрыто» и как раз в этот момент звук прекратился.
Он с облегчением уставился на закрытую дверь.
- Отъебись! Я спущусь через десять минут, – проорал он в дверь. Я съежилась от громкого голоса у своего уха, и он извиняющееся посмотрел на меня. Он слегка сжал мою руку, ожидая подтверждения, что Эммет ушел. Мы смотрели в глаза друг другу. В воздухе повисла тревожная тишина. Я забеспокоилась, что что-то случилось. Вдруг они подозревали, что я нахожусь здесь. Эдвард явно видел беспокойство в моем взгляде, и с серьезным выражением лица потряс головой.
Наконец, мы услышали громкие шаги Эммета, спускающегося в прихожую. Выдохнув с облегчением, мы расслабились.
Эдвард рухнул на кровать, я же осталась в прежнем положении. Он начал что-то бубнить, проводя пальцами по волосам. Я могла разобрать только «...гребанные нетерпеливые ублюдки... слишком рано для этого дерьма... полчаса... идеально спокойного сна».
Я рискнула взглянуть на часы и поняла, что всего лишь пять часов утра. Понимая, что лучше всего вернуться домой пораньше, я неохотно убрала колено с Эдварда и отодвинулась от него. Его глаза оставались закрытыми. Я не была уверена из-за чего: то ли он слишком хотел спать, чтобы разлепить их, то ли потому что он хотел дать мне немного уединения. Я подняла свитер с края кровати и быстро напялила его через голову.
Мои ноги затекли от необычной позиции, и мысленно я пообещала себе больше не повторять ее, после чего подошла к дивану, чтобы обуться. Я быстро надела ботинки, торопливо натягивая на голову капюшон, опасаясь, что Эммет может вернуться. Я схватила свою сумку и начала наполнять ее использованными прошлой ночью контейнерами для еды. Достав из сумки его печенья, я положила их рядом с будильником, которые еще даже не звонил.
Я повернулась к Эдварду, все еще лежащему на кровати, выражение его лица было безмерно душераздирающим и пустым. Я улыбнулась ему, не собираясь позволять грустить из-за событий прошлой ночи. Он печально улыбнулся в ответ и потянулся ко мне с кровати. Без малейших колебаний я наклонилась к нему, приготовившись получить свой утренний поцелуй в щеку. Он сел и включил лампу, осветившую темноту комнаты светом и я прищурилась. Эдварду тоже пришлось это сделать, после чего он достиг моей щеки и оставил на ней мягкий поцелуй. Он держал свои губы там, на моей щеке всего несколько мгновений. Я закрыла глаза, чтобы насладиться чувством его губ на моей коже. В конце концов, он опустился на кровать. Выражение его лицо стало пустым и невозможно печальным.
Мое сердце сжалось, и я захотела спросить его, что случилось, но я слишком боялась, что когда стану делать это, вернется Эммет. Но мне необходимо было показать ему, что все его мысли и чувства не оттолкнули меня. Так что я медленно наклонилась к нему. Его грустные зеленые глаза не отрывались от моих, когда я наклонилась ниже, двигая рукой вниз по покрывалу, скрывающему его грудь и, почувствовав под пальцами кожу, нашла кольцо, висящее на шее. Я сильно сжала его и оставила мягкий поцелуй на его теплой шее. Эдвард оставался неподвижным.
Мои губы двинулись по его шее к уху.
- Ничто не может заставить меня любить тебя меньше, - искренне прошептала я, поднимаясь с кровати, выпуская кольцо и возвращая одеяло на место, чтобы накрыть его. Выражение его лица ни капли не изменилось. Я не уверена, существовало ли вообще еще более безнадежное выражение лица
Я прерывисто вздохнула и с отчаянием посмотрела на дверь, жалея о необходимости уйти и, желая, чтобы у нас было больше времени. Но я должна была уйти, так что я развернулась и вышла через балконные двери, погружаясь в холод декабрьской темноты, оставляя Эдварда одного, брошенного.

***

Эллис встала не больше чем через три минуты после того, как я зашла в кухню. Мне невероятно повезло, что этим утром впервые мои волосы не были спутаны носом Эдварда благодаря неудобной позе, в которой мы спали, предотвратившей это. У меня даже не было времени снять толстовку прежде, чем она влетела на кухню. Она приподняла бровь на мою толстовку, на что я пожала плечами, заставив ее посчитать, что прошлую ночь я спала в одежде. Она пожала плечами в ответ и плюхнулась на стул, дрожа от возбуждения, что наконец-то наступило Рождественское утро. Я начала готовить просто огромный Рождественский завтрак, поистине заслуживающий одобрение Эллис.
После того, как мы втроем съели наш завтрак, мы открыли подарки. Это было второе Рождество без матери, но первое с тетей и кузиной. Они скрасили болезненную горечь, которую я чувствовала из-за того, что она не могла быть здесь.
Эллис в каком-то роде помешалась на подарках. Под нашей елкой все было заполнено блестящей оберточной бумагой. Некоторые для меня и Эсми, но также много для Джаспера, Эммета и Розали. Она одарила меня восхитительной одеждой, которую я, вероятно, никогда не надену, очевидно, она решила, что я стану носить ее, если это будет подарок. Похоже, они с Эдвардом разделяли мнение, что от подарка нельзя отвертеться. Так что я улыбнулась и горячо поблагодарила ее, надеясь, что этого будет достаточно, т. к. я не носила подобное. Думаю, скорее всего, она знала.
К полудню мы были истощены. Я больше всех, поскольку прошлой ночью спала всего четыре часа. И все-таки я была благодарна вторжению Эммета. Я потратила день на то, чтобы привести мысли в порядок, после подарков и завтрака, что я приготовила. Это заняло у меня три часа. Эсми продолжала настаивать на том, чтобы я прекратила, но я была рада отвлечься. На меня давил вес событий прошлой ночи.
Джаспер и Роуз пришли ближе к вечеру, чтобы обменяться подарками с Эллис. Пока они делали это, я оставалась на кухне, не желая присоединяться к компании или притвориться нормальной на час другой. В утешение я приготовила Рождественскую еду, в то время как из комнаты доносились смех и ругательства. Думаю, Джаспер и Розали не сходились во мнениях насчет Эллис. Очевидно, Розали не одобряла их отношений по непонятным мне причинам. Возможно, она считала, что Джаспер был недостаточно хорош для Эллис или что-то типа этого. Подобная реакция была бы и у Эллис, если бы она узнала о нас с Эдвардом. Что заставило меня посочувствовать Эллис. И дало мне оружие, когда... или если... она что-то узнает.
Когда я закончила готовить обед, они уже ушли, чтобы провести его вместе со своей семьей. Всю неделю я намекала Эсми пригласить Калленов к нам на обед. Когда я, наконец, спросила ее прямо, она отказалась. Она предпочла вместо этого маленький милый обед только для нас. Я чувствовала, что это имеет ко мне отношение, но молчала, меньше всего радуясь интимности дела. Я сказала ей, что можно отправить им остатки от нашего обеда. На самом деле, я приготовила им отдельно, но они никогда бы этого не узнали, а Эсми, казалось, тихо радовалась моей щедрости, прикидывая, как вся эта еда могла бы удовлетворить аппетит Эммета.
Когда мы закончили, она отнесла большую коробку через двор. Я улыбнулась, когда она дошла до двери, наблюдая, как доктор Каллен с порога пригласил ее в дом с широкой, удивленной улыбкой. Я поплелась в гостиную, чтобы провести остаток вечера с Эллис. Мы обе устали и объелись и, потирая бедные животы, обещали себе, что еще неделю никакой еды. Она сгримасничала, когда я встала делать печенье, но это было частью распорядка. Я знала, что в любом случае она с ними завязала.
Когда они обе наевшиеся и счастливые легли спать в девять тридцать, я стала укладывать в сумку еду и Мокко со Вкусом Отчаяния, которые я приготовила.
В десять я вышла в двери, желая увидеть Эдварда и надеясь, что его настроение немного улучшилось по сравнению с утром. Я мягко постучалась в дверь, чувствуя холод ледяного дождя, идущего на улице. Когда он открыл, мой взгляд автоматически нашел его лицо. Мне не понравилось то, что я увидела.
Он стоял в проходе одетый в то же, в чем был с утра - темную футболку и джинсы. Его бронзовые волосы были до невозможности спутанными и торчащими во всех направлениях, словно он проводил сквозь них пальцами весь день. Но моим вниманием завладели его глаза. Когда они встретили мой взгляд, то оказались все такими же печальными.
Внутри что-то екнуло, от понимания, что его настроение определенно имело отношение ко мне. Я хотела спросить его, что сделала и как я могу это исправить. Но вид его лица дал понять, что если я спрошу, то могу только все испортить, так что я молча прошла в комнату, холодная и мокрая. Как только он закрыл дверь, то подошел и стянул капюшон, освобождая мои волосы. Я быстро повернулась, мне необходимо было почувствовать лучшую часть дня. Поцелуй Эдварда. Он улыбнулся мне и наклонился. Улыбка не была кривой. Она была мрачной и грустной, полной необъяснимой печали. Мое сердце ускорилось, заставляя кровь бешено нестись по венам, ожидая его близости, когда он обхватил мою нижнюю губу своими.
Я быстро ответила, запутываясь пальцами в его волосах и прижимаясь к нему ближе. Этот поцелуй отличался от наших обычных ночных поцелуев. Недоставало его обычной страсти и нетерпения, когда он легко поглаживал мою щеку, лаская меня. Весь поцелуй был грустным, что почти заставило меня заплакать, когда он отпрянул без попытки углубить поцелуй. Я опустила руки и с отчаянием нашла взглядом его лицо. Его глаза больше не светились, были пустыми и мрачными. Я стояла перед ним, старая не показать, как я расстроена и разочарована. Взгляд его глаз сказал мне, что он обдумывал несколько серьезных проблем. Я ничего не могла поделать, кроме как ждать когда он придет к согласию со своими чувствами. И пока он пытался это сделать, он игнорировал меня.
Я быстро отвернулась; разгружая его еду на кровать, я сопротивлялась подступавшим к глазам слезам. Я сидела на диване и смотрела, как он ест в полной тишине. Эдвард никогда не ел в тишине. Словно он находился в каком-то собственном мире на кровати, не встречал мой взгляд и смотрел на расстояние между нами так, словно там что-то было, хотя на самом деле это было не так. Остаток ночи он не разговаривал.
Как только он поел мы легли спать, поскольку из-за предыдущей ночи нам до боли недоставало сна. Как только мы скользнули под одеяло и выключили свет, он осторожно обнял меня. Мягко целуя мои волосы, когда я положила голову ему на грудь. Его объятье вокруг моей талии ослабло, и я прижалась крепче, желая вернуть его. Но он не сделал этого. Словно не хотел прикасаться ко мне. Из-за этой мысли к горлу поступила желчь, в то время как я поглаживала его волосы и напевала ему, отчаянно желая его настоящих объятий. Мои печенья не значили и десятой доли того, что я чувствовала.