Ты так похож на своего отца.

Будешь смотреть его глазами и улыбаться, как он.

- Азкабан не курорт, Гарри.

- Что?

- Ну я же вижу, как ты подмечаешь несоответствия светлому собирательному образу, - усмехнулся Сириус и откинулся в глубоком чёрном кресле.

Гарри чуть улыбнулся. Смешно. Хотя на самом деле отстойно, когда дверь не открывают, а выбивают ногой. Потому что именно так он себя и чувствовал, как будто в его мысли вторглись бесцеремонно, видите ли, им срочно нужно войти. Да и сам тоже хорош, хотел поговорить и заткнулся. Скользнув взглядом по узким длинным пальцам крестного, он заглядывает в глаза-льдинки, что по средством алкоголя блестят и переливаются, как бред сумасшедшего. Поиграв в гляделки секунду, он встал со стула и, пройдя по гостиной, сел на подоконник и, обхватив колени, кивнул мужчине.

- Я же тебя совсем не знаю. Расскажи о себе сам. Чтобы я больше не заблуждался.

- В эту игру можно играть вдвоём, - чуть прищурился Сириус, давая понять, что тоже ни черта не знает о своём крестнике. - Я начинаю понимать, почему моя мать так тряслась за Род и его продолжение. Семья значит много, если не всё. Я отсидел тринадцать лет. Организация, ради которой я рисковал головой ничего не сделала, для моего освобождения. Организация, во главе которой стоит Верховный Чародей Визингамота. Орден Феникса, из-за которого я потерял... Я всё потерял. А знаешь, что? Нарцисса последние шесть лет проводила ритуалы для поддержания во мне магии. До этого проводила мама, пока не умерла. Несмотря на то, что меня попрали в некоторых привилегиях наследника, меня указали в завещании,  не оставили без поддержки магии Рода. Даже сейчас Кричер ворчит, но слушается, заботится. Мама кричит, но вставляет время от времени полезные замечания. Я был таким идиотом, Гарри. Отец говорил: "Героями не рождаются, ими умирают". Вперёд, Гриффиндор! Плевал на правила, априори беременный этим "хочу", всё хотел всеобщего блага и равенства, шутил жестоко - бедный Нюниус, жаль его - за друзей убить был готов.  Ни капли мозгов, одно сплошное сердце. - Сириус вздохнул и закурил. - А потом Джи... твои родители... они умерли. Питер, сука, сдох вроде как. А я в Азкабан. Только на магии и держался. Холодно мне теперь, Гарри. Не верю я теперь никому и к всеобщему благу равнодушен. Тебя бы сквозь эту войну провести, а там уж, посмотрим. Ты, прости, но же жди от меня ни веселья, ни тепла. Не обращай внимания на мои привычки, я с алкоголем давно в отношениях, а с сигаретами и того дальше. Зато честно.

Он сидел такой нелепый в этом большом свитере. Такой домашний, проникся.  Жалеет. Растрепанный, худой, очки эти, блять. Гнется, но не ломается. Сильный. Поттер. Легко вскочил с подоконника и мягкой походкой вышел из комнаты, чтобы за дверью тихо пожелать спокойной ночи.

За карнавалом образов суть теряется. Смысл плавает. В молчании и разговоре этого вечера не было ничего общего ни с бурей Сириуса, ни с этим летним мальчишкой. Сириус не винил его за неловкий уход.  Он просто думал о мёртвых, потому что их время кончилось и не знал проживёт ли своё.