Ты так похож на своего отца.

Темной ночью под луной принцесса стала Сатаной.

Невысокий, худощавый, на вид болезненный из-за аристократической бледности. Производит впечатление легкой, изящной, но безумно дорогой игрушки. Игрушки, которой хочется завладеть. На нем не то чтобы нет белья... на нем нихуя. Разложить его стоны по нотам, разложить его тело по частям, не упустить ничего. Ухмылка и непокорный взгляд заводит с полоборота. Гарри Поттер в его руках, готовый исполнять все его желания, раздетый только для него. Выпирающие тазовые косточки, выраженные скулы, обтянутые кожей ребра. Шрамы, сколы, царапины. Яркие губы приоткрыты, позабыв ухмылку, касаются его волос, пока Марволо выцеловывает узоры на его шее, на той самой, которую периодически хочется придушить. Прижимая хрупкое тело к себе изо всех сил, Марволо чувствует, как стучит маленькое самое наглое сердце и понимает, что и оно сейчас стучит для него. Шелковитые волосы скользят между пальцев, ноги в вечных синяках обхватывают Марволо сзади, прижимая к себе теснее, хотя уже некуда. Толчки неторопливые, зубки кусаются, руки сжимаются. Мальчик, из-за которого не стыдно развязать войну. Мальчик, в которого нельзя не влюбиться, даже если ты Темный Лорд. Особенно, если ты Темный Лорд.

Неожиданно Марволо понимает, что простыни красные от крови, а он прижимает к себе холодное, синее тело. Разжав руки, Марволо в ужасающем слоу мо смотрит на то, как на подушки опадает юноша с застывшей на жестком лице предсмертной полуулыбкой...

Волан-де-Морт резко сел на постели, проснувшись в абсолютном смятении. Потрясенный, он растер ладонями лицо и выдохнул в тишину:

- Блядство... Нет, ну нахватался же от Гарри этого маггловского дерьма!

Он поднялся с постели и подошел к окну, обращая взгляд к луне. Опершись о косяк плечом, он попытался привести мысли в порядок, но на душе было тяжело и он, взмахнув палочкой, вызвал Патронус.

- Наследнику Малфою: проверь Гарри Поттера. Как бы не сотворил с собой чего не надо.

Отправив еще один Патронус Поттеру. Он сел в кресло и, налив себе виски, пытался ждать успокаивающих новостей, но готовился принимать неутешительные.

***

- Баю-баюшки-баю не ложись ты на краю. Придет серенький волчок и утащит за бочок. - тихонько пел Гарри, катая по полу бутылку с виски. - Где же ты мой волчок? Утащи меня из этого блядского мира.

Он сидел на полу у камина и пил. В гостиной было пусто, потому что в четыре утра все спят, если ты не Гарри Поттер. Зеленые глаза в обрамлении красного, худые костистые руки дрожат и то и дело хватаются за горло и щеки, будто пытаясь привести хозяина в рассудок. Вечная нарочитая небрежность в одежде сменилась на откровенный «похуй», и Гарри сидел в холодной гостиной в одних только джинсах, осыпая свою голую грудь сигаретным пеплом и окропляя брызгами виски. Слез не было, сил тоже. Только странное оцепенение, словно следующая станция - психушка.

- Я чувствую, что ты жив. Связь не могла подвести, я бы знал, что с тобой что-то случилось. Где же ты? Может Марволо прав, и ты просто бросил меня. «Ты же смог меня приручить, всегда буду за тобой ходить», помнишь? Как же так можно врать, я не понимаю! - шептал Гарри в полубреду, откидываясь спиной на холодный пол и зарываясь пальцами в волосы.

Темно, ему так темно. Ему так холодно, но согревающие не нужны, нужны лишь горячительные. Он должен себя наказать за то, что не успел, не помог, не спас. Самый сраный герой всех времен и народов не спас того единственного, кто по-настоящему важен. Можно вскрываться прямо сейчас.

Гарри усмехнулся. Почему нет? Всё хуже чем хуже некуда. Куда жить дальше? Он трансфигурировал себе стилет. Сталь холодная, как его жизнь. Рукоятка красивая, как он сам. Спать хочется. Кто бы ему спел, ведь он так устал.

Первый порез. Капля крови. Вторая.

Он споет себе сам.

Второй порез. Еще капли. Кап-кап.

- Баю-баю-баю-бай. Спи, малышка, засыпай.

Еще порез. Совсем темная лужица. Некрасиво. Еще порез. Глубже, сильнее, жесче. Давай же, Гарри, нужна лужица больше. Так будет красивее. Теплая кровь. Голые руки светятся белизной, рассеченные темными дорожками.

- Он утащит во лесок. Под ракитовый кусток.

Еще порез.

- А ворота скрип-скрип... Не будите у нас Гарри. У нас Гарри спит, спит. - шепчет он обескровленными губами.

Слабость уже окутала тело, и стало еще холоднее. Руки стали тяжелыми, но зато лужица все больше. Красное ковровое покрытие безнадежно испорчено, но зато теперь есть рисунок. Кап-кап. Звук совсем глухой, хотя может быть, он уже плохо слышит.

Рядом с ним возник Патронус-василиск. Его очертания чуть расплывались.

- Гарри, с тобой всё в порядке? Мне что-то не спокойно. Я отправил к тебе младшего Малфоя, а то что-то хрень какая-то снится.

Патронус растворился, и Гарри прикрыл глаза со слабой улыбкой. Он не понял и половины сказанного, в ушах шумело. Он попытался сделать еще надрез, но стилет выпал из ослабевших пальцев и руки не слушались.

- Баю-бай спи дружок, повернись на правый бок. - еле слышно. - Только ты один не спишь. Закрывай глаза, малыш.

Кап-кап.

Где-то вдалеке послышался треск распахнутого портрета и по глазам больно резанул свет чьей-то палочки. Кто-то звал его по имени и хлопал по щекам.

Гарри попробовал улыбнуться, но не смог. Сознание уплывало и он провалился в долгожданную тьму.

Баю-бай крадется дрема,

Он разносит сны по дому

И к тебе пришел, малыш -

Ты уже так сладко спишь.