Стервятник

Chapter 38

Нерасторопный слуга испуганно отшатнулся, когда дверь с шумом отворилась, и из комнаты вышел Айвэ Саламандра.

Алвис все еще придерживался мнения, что Саламандра, переживший прилюдные пытки, был не в себе. Он придал себе привычный холодный вид, однако глаза, лихорадочно блестевшие, как у больного, с головой выдавали его, и он чеканил шаг не хуже солдата, которым его воспитывали в детстве. Впрочем, Алвис быстро пресек волнения: Айвэ был вновь уверен, силен и, не готовый отступать, рвался в бой, слишком хорошо зная цену слабости. Неприятное известие подняло его на ноги за считанные минуты, однако Липпе не мог сказать точно, как быстро решимость Айвэ иссякнет, оставив после себя прежнюю усталость от дворцовых интриг.

Они шагали по пустому королевскому крылу, не обращая внимания на прислугу и стражу. Алвис часто бывал здесь еще с тех времен, когда получил особое расположение Его Высочества, а вот к Айвэ еще никто не успел привыкнуть. Впрочем, никто не смел осуждать Элейва, решившего выделить бывшему преступнику отдельные покои по соседству с собственной комнатой. Многие уже вовсю обсуждали их особые отношения и делали ставки, как скоро Его Высочество выкажет этому везунчику наивысшее доверие. Ставки были самые разные: или наперсник, или доверенный помощник, или, не дай небо, фаворит. Иначе объяснить роскошные покои в королевском крыле, подаренные принцем, было невозможно.

— Чем Его Высочество занят на улице? — спросил Айвэ, еще помня, как поинтересовался у Тали, где принц. Слуга ответил, что господин в саду.

Липпе с сожалением отметил, что Саламандра одет все в то же бархатное платье далматского покроя, сшитое для него еще на Юге, и меховое пальто. Никто не строил иллюзий по поводу положения Айвэ во дворце: этот омега абсолютно нищий. Даже у слуг есть какие-то сбережения, скопленные за годы, а у него — ничего. Его дом и деньги были переданы во владение Аарону, потому как Айвэ заранее потрудился написать завещание. После его подстроенной смерти наследство досталось бывшему супругу, которого Айвэ благоразумно назвал в завещании не мужем, а воспитанником, и теперь следовало изрядно потрудиться, чтобы вернуть все обратно.

Ходили слухи, будто король пытался конфисковать все имущество Саламандры, однако вступился Элейв и надавил на брата, сообщив, что эти деньги были заработаны тяжелым трудом. Айвэ ни разу не был уличен в коррупции, и закон запрещал отбирать честно нажитое имущество даже у преступников — оно переходило по наследству тем, кто был указан в завещании. Альвидису пришлось сдаться. Однако Айвэ все равно теперь не мог пользоваться им свободно: Аарон должен был передать деньги обратно Айвэ, потому как отменить завещание было невозможно. Вся эта бумажная волокита требовала кучи времени и десятков подписей. Айвэ все еще не умер с голоду только лишь по приказу Его Высочества, который всячески заботился о его комфорте и теперь понятия не имел, что его разыскивает восставший из полумертвых любовник.