Стервятник

Chapter 29

Трость, разумеется, Айвэ оставил себе. Позже выяснилось, что мальчишка стащил ее из чужого кабинета, но когда стало очевидно, что никто не хватился пропажи, ее новым хозяином стал Саламандра. Он таскал ее с собой повсюду и не брезговал использовать всякий раз, когда у кого-то возникло желание подойти к нему ближе, чем на метр.

Та история с роялем не осталась без внимания — со скоростью пожара слух о выходке Айвэ распространился среди семьи Липпе. Его стали называть слишком уж грубым для омеги, однако такая слава была по-своему полезна: к мнению Айвэ начали прислушиваться вышибалы, до этого не предполагавшие, что омега из Далматии способен перечить альфе.

Для того, чтобы получить хоть один золотой в наследство, требовалось стать лучшим среди братьев. После многочисленных разговоров Айвэ понял, отчего среди Липпе царила такая война: как оказалось, иного способа возвысить себя над другими никто не знал. Кулаки были единственной возможностью подмять под себя противника, потому как в детстве каждый из мальчишек получал щедрую порцию розог не только за дело, но и из-за плохого настроения отца. Алвис был среди тех, кому доставалось всегда больше — он был младшим сыном, до чувств которого никому особенно не было дела. Он рос мальчиком для битья не только в глазах отца, но и являлся таковым даже для старших братьев.

— Вы как орлята, — однажды заметил Айвэ в разговоре с кем-то. — Орлята убивают младших братьев, если родители принесли мало корма.

Липпе действительно были орлятами. Каждый из них отчаянно боролся за место в обществе, и даже если способы были слишком жестоки, они поощрялись Каледумом, для которого эта борьба была скорее развлечением. Он знал обо всей той ситуации, что творилась среди племянников, но защищал только Оливера, как единственного законного сына. Оттого никто и не смел нападать на него, а он, защищенный ореолом всемогущего отца, был вправе сцепиться с кем угодно.

Положение было удручающим. Даже столичный дворец не изобиловал таким количеством необузданных смутьянов, и, признаться, договариваться с министрами и чиновниками было на порядок легче, чем найти общий язык с очередной буйной головой. Сдружиться с Липпе было сложно еще и по причине неимения конкретной цели в жизни. Они жили в огромном дворце, каждый день ели и пили, развлекались и старались докопаться друг до друга, однако никто из них не думал о большем. Никому даже в голову не приходило, например, скопить немного денег и открыть свое дело, чтобы больше не зависеть от слова Каледума, или вложить деньги в покупку дома и больше не участвовать в вечных разборках и скандалах. Вместо этого они предпочитали смотреть в рот главе рода и всячески надеяться, будто он обеспечит им хорошую жизнь. Айвэ, как взрослый человек, это понимал, но не пытался просветить хотя бы одного члена семьи, понимая, что никто из них просто не знает, что такое настоящая родительская любовь.