Стервятник

Chapter 47

Его Величество король Эрне́ст Второй был внушительным альфой с густой жесткой бородой, которая кололась всякий раз, когда дети хотели поцеловать его. Он тщательно следил за ней, полагая, что для омеги украшение — волосы, а для альфы — добротная борода, ухоженная и всегда аккуратно причесанная. Ростом он был под два метра и одной рукой мог удержать сразу всех детей, если бы они повисли на нем и поджали ноги, а второй без труда поднял бы супруга. Синие яркие глаза, которые он подарил в наследство каждому сыну, смотрели на мир с каплей озорства и видели суть каждого, на кого падал их взгляд.

Айвэ недолго разглядывал его, а затем вежливо поклонился, чувствуя, как сердце стучит у горла. Даже дядя Элифа, сильный воин в расцвете сил, не вызывал у него такого душевного трепета. Его Величество кивнул, принимая уважение со стороны далматского юноши, а затем обратился к послам.

Айвэ тихо вздохнул, пытаясь успокоить гулко бьющееся сердце. Его пугал вовсе не король, а важность происходящего: долгие годы Далматия и Адалония не могли найти общий язык, и он был первым, кого отправили учиться в чужую столицу, что лишало его права на ошибку. Айвэ был так занят попытками успокоиться, что прослушал все, о чем говорил король с послами, а его мысли, как горный ручеек, свернули в другую сторону: он принялся осторожно разглядывать королевскую семью.

Айвэ не питал особенного интереса к Танистри, но был слишком хорошо образован, чтобы не знать членов королевской семьи по именам. Адалонцы верили, что правящая семья брала начало от местных богов, однако только трое из них походили на небожителей с картин: король Эрнест, принц Лилиум и принц Элейв. Принц Альвидис и консорт Кассель были от природы чернобровы: волосы густой темной волной украшали их головы, но Айвэ не знал местных легенд и мифов, поэтому предположил, что старший сын просто пошел в папу.

Принц Лилиум был всеобщим безоговорочным любимцем. К своим годам он уже слегка оформился и готовился вот-вот принимать предложения руки и сердца — он был сказочно красив. Его называли королевской лилией, и он по праву заслужил это прозвище: глаза его смотрели добро, губы мягко улыбались, а золотые волосы были украшены живыми цветами. Едва только в мыслях Айвэ мелькнуло, что принц Лилиум наверняка получал от отца больше любви, чем братья, как тот перевел на него мягкий глубокий взгляд, и Айвэ в ту же секунду отвернулся, делая вид, что вовсе не он только что пялился на прекрасного в своей естественности сверстника.