Я запомню эту зиму

46

Я оперлась руками на раковину и глубоко вздохнула. Снова взглянула на себя в зеркало. Теперь я видела не ту красотку, что стояла передо мной минуту назад, а гадкого заморыша. Уши уже казались огромными, руки были костлявыми, а волосы - соломой. Глаза. А что, глаза? Самые обычные. Как у всех. И никакой изюминки во внешности. Ни крупинки! Таких пруд пруди на свете. Никто не влюбится! Вот и Ваня, наверное, тоже не влюбился вовсе. Тогда я ему друг? Друг, и ничего больше? Просто друг...

-Олесь,- дверь открылась, и из коридора показался заспанный Ваня. - Ты чего тут?- он потер глаза и широко зевнул.

-Плохо было, - тихо отозвалась я и выпрямилась.- А ты почему встал?

-Без тебя не спиться, - мило улыбнулся мой чеширский котик.

-Я поняла, - так же с улыбкой ответила я и уже хотела пойти обратно спать, но тут же замерла на месте.

-Ребят, ну что вы вскочили оба, - перед ванной рядом с Ваней оказалась сонная мама. 

Боже! Она, что, дома? И как давно она вернулась? Будет жутко неловко, если она видела, как Ваня закинул на меня руки во сне. Да что там руки? Мы спали вместе! Ужас...

-Доброй пополуночи, Марина Михайловна!- жизнерадостным шепотом поздоровался Ваня. Он даже не смутился. С ума сошел что ли?

Мои щёки тут же стали ярко-красными, а уши начали гореть. Я готова была провалиться сквозь землю от стыда. Очень странная реакция на маму после того, что я ей рассказала абсолютно всё. Всё про нас с Ваней. Она знала каждую деталь. И то, что я его люблю. Странно было бы после этого стесняться, но я всё равно это делаю. И, наверное, никогда не смогу побороть стыд и смущение.

-Мы уже идём спать, - тихо сказала я и выключила свет в ванной, чтобы никто не видел моё помидорное лицо. Вышла в коридор и встала рядом с Ваней. Теперь мы втроём были в полумраке, освещаемые только уличными фонарями.

-Спокойной ночи, - ответила нам мама и хитро мне улыбнулась. Заскрипела дверь, и «Марина Михайловна» скрылась в своей комнате.

-Что это было?- тихо спросил Ваня, когда мы легли обратно на мою кровать.

-Не знаю, - так же еле слышно ответила я и отвернулась к стене. - Спи.

Он молчал, но я чувствовала его дурацкую улыбку. Я тоже улыбнулась. Немного покраснела, осознавая, что сейчас мы лежим рядом. Между нами всего несколько сантиметров. Я могла обнять его, поцеловать и прошептать, что я его люблю. Но я лишь глупо улыбалась, зажмурив глаза. Потом на мой живот легла его теплая рука, и очень скоро позади меня послышалось сопение.

 Я так и не могла уснуть до утра. Я не двигалась, руку Вани с себя убрать не решалась - мне было приятно, хоть и слегка стыдно. Я благодарила господа Бога, что мама не зашла посреди ночи и не увидела нас в таком положении. Хотя бояться уже было нечего. Она и так всё знает.

...

-Ты серьёзно?- прошептал Ваня, не веря в слова сестры. 

Он только что вернулся от Олеси. Стоял в прихожей в куртке и ничего не говорил. Но и без слов всё было понятно - он счастлив. Глаза его выражали сейчас неземную радость. Он весь будто светился. Ваня готов был прямо так, в уличной одежде, холодный и сырой от снега, налететь на Юлю и расцеловать, закружить. Он не мог поверить своим ушам. Нет, это казалось ему невозможным. 

-Юля, как я рад, - снова тихо сказал Ваня, ведь знал, что если он начнет говорить в голос, то очень скоро он перейдёт на радостный крик, вопли и взвизги. - Спасибо.

-Да не за что, - девушка улыбнулась. Потом подошла к Ване и стала стягивать с него куртку. Он даже не шевельнулся. - Но неужели ты не мог и сам понять?

-Думаю, что нет, - они вместе прошли в зал. Ваня плюхнулся на диван и закрыл лицо руками.

-Эх, Ваня-Ваня, - покачала головой Юля и повесила куртку брата на батарею. - Дурачок!