Оглушительный взрыв и последовавшие за ним звуки разрывов пронзили уши Квон Тэкджу. Сознание было настолько затуманено, что он с трудом отличал реальность от иллюзии. Вскоре громкий металлический звук прорезал его барабанные перепонки и ударил прямо в мозг. Он открыл глаза только после того, как все эти шумы стихли.
Запах химикатов, оставшийся в теле, резал мозг, как игла. Дышать было трудно, каждый вдох и выдох давались с усилием.
Квон Тэкджу медленно выдохнул и попытался восстановить последние воспоминания. Он вспомнил, как его застали врасплох в укрытии, и, видимо, после этого он потерял сознание. Но где он сейчас?
Он резко распахнул глаза и попытался сесть, но замер. Внезапная смена положения заставила его голову пульсировать от боли.
— Чёрт…
Из груди вырвался стон, и он огляделся вокруг. Помещение было странно знакомо. Воздух в комнате, запахи, ощущение простыней на коже — всё это пробуждало смутные воспоминания.
«Это сон? Этого не может быть».
Он на ощупь проверил своё тело. Кобура была пуста. Осмотревшись, он заметил своё оружие, мирно лежавшее на прикроватной тумбочке. Но не было ни коммуникатора, ни телефона.
Он схватил пистолет и первым делом проверил магазин. Он был полон. Он не успел выстрелить, когда на них напали? Что же произошло? В тумане мыслей всплыло последнее воспоминание.
— Женя?
Он вспомнил, как встретил Женю на крыше их укрытия. Лица он не видел, но его силуэт, запах, прикосновения — всё это было слишком узнаваемо. Это был он.
Но почему? Как он оказался там? И как Квон Тэкджу сам оказался здесь?
Вопросы следовали один за другим, запутывая его ещё больше. Он не мог понять, сон это или реальность. И, несмотря на всё, перед ним возникала одна неприятная возможность, от которой хотелось отвернуться. Тревожное предчувствие щекотало нервы.
Наконец, за дверью раздались осторожные шаги. Они были едва слышны, но для Квон Тэкджу этого было достаточно. По тяжести шагов и присутствию он знал, кто это. Он остро прищурил глаза, глядя на дверь.
Шаги приближались. Ручка двери тихо повернулась, и в комнату вошёл Женя.
Увидев, что Квон Тэкджу пришёл в себя, Женя приподнял брови, а затем ухмыльнулся и вошёл в комнату. На нём было ощущение чего-то иного — вместо привычного запаха, который всегда сопровождал его, от Жени пахло дымом и гарью.
— Опять с пистолетом. В конце концов, однажды точно выстрелишь, — произнёс он с улыбкой, глядя на направленный на него пистолет. Его лицо оставалось спокойным, как будто ничего не произошло.
Лицо Квон Тэкджу стало холодным и напряжённым. Видение Жени перед тем, как он потерял сознание, не было обманом. Он надеялся, что это был всего лишь сон, иллюзия, но Женя стоял перед ним, что лишь усиливало его раздражение.
— Что произошло? — тихо спросил Квон Тэкджу, голос которого был хриплым не только из-за недавней потери сознания.
Женя лишь пожал плечами, словно это был пустяк.
— Может, сначала поешь? Пустой желудок плохо сказывается на голове. Голодные звери обычно становятся ещё более агрессивными. Как насчёт рамена?
Женя повернулся так, будто собирался на кухню, и у Квон Тэкджу закружило голову от того, насколько неуместно это было.
— Я спросил, что произошло, — рыкнул он, глядя на его спину.
Женя остановился и, повернувшись к нему, внимательно осмотрел напряжённое лицо Квон Тэкджу. Его ответ был совершенно неожиданным.
— Хотел бы я использовать что-то помягче, но это было единственное, что у меня было.
Женя небрежно постучал по своей шее. Квон Тэкджу рефлекторно дотронулся до своей, где почувствовал покалывающую и глухую боль. Видимо, укол и попытки сопротивляться оставили после себя рану.
— Сейчас тебе, наверное, тяжело даже сидеть. Но признаю, ты крепкий, — сказал Женя, улыбаясь.
Он, казалось, не принимал происходящее всерьёз, несмотря на то, что вторгся в жизнь Квон Тэкджу, нарушил его планы и уничтожил всё.
— Что ты делаешь? — спросил Квон Тэкджу.
— Что я делаю? — с притворным недоумением повторил Женя, и вдруг его лицо озарилось нарочитым пониманием. Он ухмыльнулся и насмешливо продолжил: — Ты, наверное, злишься, потому что я ввел тебе снотворное? Но ведь это то же самое, что ты сделал со мной, Тэкджу.
Его улыбка была игривой, будто всё это было просто шуткой. Между тем, лицо Квон Тэкджу напряглось, на лбу появились глубокие морщины. Он с трудом сдерживал ярость, сжимая зубы так сильно, что его нос покраснел.
На его внезапный крик Женя лишь слегка приподнял брови, но быстро вернул себе спокойное выражение лица, словно не понимал, в чём дело.
— Ты не должен быть здесь, ты не должен! — прошептал Квон Тэкджу, полный отчаяния и злости. Его кулаки были сжаты так сильно, что побелели, а тело дрожало. Женя, с почти незаметным прищуром, внимательно следил за каждым изменением в его настроении.
Но на его лице это не отразилось. Казалось, он всё ещё не понимал, в чём заключается проблема и почему Квон Тэкджу так зол. Его голос прозвучал тихо и спокойно:
— Тэкджу, почему ты так злишься?
Мысли Квон Тэкджу, и без того спутанные, разрывались на части. Его голос стал ещё более резким и раздражённым:
— Я говорил тебе не следовать за мной! В этот раз ты должен был остаться! Ты не понимаешь, что я говорю?
— Я не следовал за тобой. Я пришёл спасти тебя.
— Что?! — с недоверием переспросил Квон Тэкджу.
— Мой любимый человек собирался броситься в огонь, и я не мог просто стоять и смотреть на это, — спокойно ответил Женя.
Квон Тэкджу был поражён. Как можно так невинно говорить такие вещи, при этом давя людей, словно муравьёв? Его голова закружилась, ноги дрожали, и ему казалось, что он вот-вот рухнет. Он чувствовал, как тело охватывает жар, дыхание становилось всё более тяжёлым. Он вытер пот с мокрого лба.
Женя появился сразу после того, как раздался громкий взрыв на Русском мосту. Судя по времени и обстоятельствам, Квон Тэкджу предположил, что агент «Фокстрот», исключённый из совместной миссии, действовал в одиночку. Но был ли это действительно «Фокстрот»? Удалось ли им получить объект? Он не знал. Возможно, они были уничтоЖени врагами.
Единственное, что было ясно, — этот взрыв сообщил врагам о присутствии шпионов. Операция была раскрыта. Сирены завыли по всему городу, и вооружённые силы направились к мосту, гостинице и Дальневосточному федеральному университету. Сопротивление было бессмысленным. Надо было отступить и наблюдать за развитием событий, готовясь к следующему шансу. Он уже передал сообщение «Сьерре», чтобы тот отступил, когда неожиданно появился Женя. И казалось, он точно знал, где именно находится Квон Тэкджу.
Тэкджу давно знал, что Женя следит за каждым его шагом. Он не раз предупреждал его прекратить, но прекрасно понимал, что тот не послушает.
На этот раз Тэкджу был особенно осторожен. Он использовал новое оборудование связи, обратился в штаб за специальной линией и учётной записью. Он даже проверил своё тело, чтобы убедиться, что на нём нет скрытых жучков или устройств слежения.
Женя, как назло, появился прямо перед ним. Хотя Квон Тэкджу и не был удивлён — он предполагал подобный поворот событий. Именно поэтому, ещё до прибытия во Владивосток, он пытался удержать Женю под контролем, стараясь избежать конфликта и открытой вражды. Однако теперь его усилия казались напрасными.
Случилось то, чего он больше всего боялся. Ему поступали предупреждения от штаба о непредсказуемых вмешательствах Жени, и он клялся, что примет меры, чтобы тот больше не мешался. Но эти обещания оказались пустыми. В худшем случае, Женя мог быть замешан в тайные сделки между Северной Кореей и Россией, а доказательств того, что этого не произошло, не было.
Квон Тэкджу тяжело выдохнул и снова зло уставился на Женю. В его голосе, когда он начал говорить, слышалась явная угроза:
— Неужели ты тоже с ними заодно? — его голос дрожал от напряжения.
— С ними? Ты про моих родственников? — Женя притворно переспросил и презрительно усмехнулся, глядя на Квон Тэкджу с насмешкой.
— Вот и всё, на что ты способен в своих выводах? Я ведь твой единственный любимый человек, а ты мне так мало доверяешь.
— Я сдержал своё обещание, которое ты мне навязал. На этот раз я действительно хотел это сделать.
— Если ты спрашиваешь, знал ли я, что мой брат и моя семья замешаны в делах с Северной Кореей — да, знал. Но узнал я это только после твоего ухода, Тэкджу. Ведь твои слова не значили, что я не должен следить за своими родственниками, верно? Так что я тебя не обманывал.
Квон Тэкджу, возможно, мог поверить, что Женя узнал о деталях операции, подслушивая разговоры. Но это уже не имело значения.
Главная проблема заключалась в том, что Женя появился на месте операции. Это усиливало подозрения Национальной разведки. Как он прорвался через блокаду и добрался до Аджиноки — оставалось загадкой. Но если во время этого Женя был замечен, его семья и российские власти могли посчитать его предателем.
И это был уже не первый случай, когда Женя портил отношения с собственной семьёй, пытаясь помочь Квон Тэкджу. Теперь его положение стало ещё более шатким. Всё, что Квон Тэкджу старался защитить, рассыпалось на глазах. Его внутреннее напряжение зашкаливало.
— Чёрт возьми… Я же просил тебя не вмешиваться! Это только моё дело!
— Тэкджу, я бы не вмешался, если бы ты не собирался прыгнуть в огонь. Я же сказал, что не хотел этого делать, но пришлось.
Женя повторял одно и то же, и никакие слова, казалось, не могли до него дойти. Это не было чем-то новым. Часто Квон Тэкджу чувствовал, что говорит в пустоту, как будто кричит в стену, которая его не слышит.
Он сдерживал чувство, которое накатывало из глубины. Зубы были сжаты так крепко, что на его челюсти и лбу выступили жилы. Его голос стал тише, но холоднее:
— Ты всегда так поступаешь, игнорируешь меня.
Женя слегка наклонил голову, удивлённый его тоном. В голосе Тэкджу звучала угроза, которую нельзя было просто пропустить мимо.
— Прыгнуть в огонь? Ты думаешь, я не понимаю, что делаю? — резко продолжил Тэкджу, на мгновение потеряв контроль.
Но даже это не поколебало Женю. Вид его спокойного лица заставил Квон Тэкджу буквально взорваться.
— Откуда тебе это знать, чёртов ублюдок! Почему ты уверен, что я провалюсь? Думаешь, я ничего не могу без твоей помощи?
— Ты снова злишься по пустякам. Я просто говорю, что, если знаешь, что перед тобой пропасть, незачем туда лезть, — с прежним спокойствием ответил Женя.
— Не делай из себя умника! Всё было точно так же, даже когда тебя не было рядом. Думаешь, мне когда-нибудь было легко? Если бы я хотел безопасности, я бы даже не начинал всё это! — прорычал Квон Тэкджу, его голос эхом разнёсся по пустому дому.
Женя спокойно смотрел на него, хотя мгновение назад в его глазах мелькнуло что-то похожее на замешательство, но оно быстро исчезло, уступив место явной насмешке.
— Ты так уверен в себе. И что, ты понял, что они собирались обсуждать?
— Конечно, нет. У тебя не было достаточно времени. Да и наблюдение было слишком плотным, чтобы ты смог добраться до цели, — Женя наклонил голову, словно проверяя, был ли он прав.
Квон Тэкджу в ярости взорвался вновь.
«Те, кто доставил груз из Северной Кореи, были одеты в защитные костюмы. Видимо, это был токсичный материал, к которому нельзя было прикасаться. Россия, скорее всего, планировала использовать его для создания биохимического оружия или разработки вакцины, чтобы получить выгоду.»
«Рицин, "Новичок", VX и полоний-210 — это смертоносные токсины. Если они попадают в организм, шансы на выживание стремятся к нулю. Эти яды стали более популярными методами убийства, чем огнестрельное оружие.»
И вот теперь на Пэктусане обнаружили вещество, обладающее такими же смертельными свойствами. Стало понятно, почему биолог Пак Чонхо был похищен в Россию и почему он обращался за помощью к шпиону, не зная даже его имени.
Женя, увидев, как Квон Тэкджу погружён в размышления, лениво подначил его:
— Ты не понимаешь? Кремль и так может использовать рицин, «Новичок», VX, когда захочет. И всё же их заинтересовало это новое природное вещество, обнаруженное Северной Кореей. Знаешь, что это значит? Они рассчитали, что это вещество окажется полезнее известных ядов. Лекарства от заражения нет, никто не знает, как оно убивает. Хочешь попасться к ним в руки и стать подопытным? Правда?
— Это всё часть моей работы, включая подобные угрозы.
— Что? То есть ради этой своей работы ты готов умереть? Значит, я должен просто смотреть со стороны? Раньше, когда ты был на грани смерти, ты изо всех сил цеплялся за жизнь. А теперь тебе всё равно? Это смешно, Тэкджу. Не будь таким упрямым. Ты действительно веришь в это?
Женя, который до этого улыбался, вдруг стал серьёзным. Хотя его лицо вскоре вновь осветилось улыбкой, его слова были полны скрытого раздражения.
— Погубить свою жизнь ради работы... Думаешь, кто-то это оценит?
Квон Тэкджу сжал губы и злобно посмотрел на Женю. Женя ответил ему тем же взглядом, продолжая насмехаться.
— Так что, Тэкджу? Это и есть твой благородный патриотизм?
— Не смей насмехаться только потому, что для тебя это ничего не значит.
— Насмехаюсь? — Женя покачал головой. На первый взгляд его движения могли показаться насмешливыми, но было видно, что он и сам не в восторге от происходящего.
— ...
— Ты же говорил, что не умрёшь, чтобы я верил тебе, — Женя вдруг приблизился к Квон Тэкджу. Его движение было не быстрым, но тело Тэкджу инстинктивно напряглось, воспринимая Женю как угрозу.
— Больше не будешь рисковать жизнью понапрасну, — Женя повторил слова, которые Тэкджу когда-то говорил ему, чтобы успокоить его. При этом он продолжал медленно приближаться.
— Я ведь уже говорил тебе несколько раз: играй сколько хочешь, я всегда буду рядом. Я дал тебе свободу, так что позволь мне позаботиться хотя бы о твоей жизни. Перестань слепо следовать своему эгоизму.
— Вот видишь, насколько ты меня презираешь, насколько не уважаешь. Может, в твоих глазах это не так, но я всегда выкладываюсь на полную. Даже когда у меня не хватает информации или обстоятельства складываются не в мою пользу, я нахожу способ сделать что-то. А ты что? Считаешь меня самоубийцей? Думаешь, мне нравится бездумно бросаться в пропасть? Ты хоть знаешь, что сводит меня с ума в последнее время? Я не делаю ничего импульсивного! Всё обдумываю, раз за разом! Даже на этот раз операция была тщательно продумана! — яростно воскликнул Квон Тэкджу.
— Ты всё равно упорствуешь, Тэкджу. Я не виноват, что твоя страна обладает такими скудными разведданными. Я также не виноват в том, что твой временный напарник взорвался по своей воле. Так что хватит вымещать на мне свою злость.
Квон Тэкджу схватил пистолет. Женя слегка наклонил голову, словно увидел что-то странное, и поднял одну бровь.
Но это была не просто угроза. И не бессмысленная вспышка гнева. На этот раз Квон Тэкджу не собирался пропустить это мимо, как обычно. Он больше не хотел просто мириться с мыслью, что Женя его не понимает.
— Не подходи, — сквозь стиснутые зубы выдавил Квон Тэкджу. Однако Женя не остановился. Он спокойно протянул руку к Тэкджу.
— Не трать силы. Ты сейчас ничего не сможешь сделать. Все только и делают, что гоняются за тобой. Лучше отдохни до того, как Сорин тебя найдёт, — сказал Женя, приближаясь.
— Я сказал, не трогай меня! — вскрикнул Тэкджу, отталкивая его коленом и пяткой, одновременно пытаясь ударить кулаком.
Женя, казалось, не обращал на это внимания и попытался силой удержать его. Тэкджу сопротивлялся, изо всех сил стараясь сбросить его, и оба погрузились в яростную борьбу. В процессе их тела покрылись мелкими царапинами, суставы протестовали от перегрузки.
Они сражались так долго, что оба вспотели. Но схватка закончилась лишь тогда, когда Тэкджу внезапно пошатнулся. Возможно, из-за действия препаратов голова закружилась, и это дало Жене возможность сбить его с ног на кровать. Женя зажал его руки, а коленом придавил ноги, чтобы не дать ему вырваться.
Они оба тяжело дышали, обменивались злобными взглядами. И только теперь Квон Тэкджу заметил на лице Жени новые ссадины, которые появились в ходе их стычки. На мочке уха была маленькая, но заметная кровавая корка. По-видимому, кровь уже успела свернуться. Тэкджу также заметил, что Женя выглядел иначе, чем обычно. Его волосы были растрёпаны, а рукава испачканы пылью, хотя раньше он всегда был безукоризненно чист.
От Жени исходил запах дыма, а не его привычный аромат. Квон Тэкджу был слишком зол на него за то, что тот вырубил его, чтобы не позволить закончить операцию. Он не думал о том, как Женя смог выбраться из того хаоса и добраться до Аджиноки.
— Чёрт, — прошептал он, опустив голову. Его челюсти сжались от ярости и беспомощности.
— Тэкджу, ты слишком тяжело дышишь, — сказал Женя, глядя на него.
Тэкджу и сам чувствовал, как тяжело поднимается его грудь, а плечи непроизвольно вздымались. Видимо, стресс вызвал гипервентиляцию. Он пытался глубоко дышать, но это не помогало.
Женя молча наблюдал за ним, а затем встал. Он вышел из комнаты и вернулся с пакетом, который приложил к носу и рту Тэкджу. Тот, с выражением боли на лице, схватил Женю за воротник, но Женя тихо прошептал:
Тэкджу сделал несколько глубоких вдохов, и его сознание стало медленно угасать. Он не знал, вызвано ли это нехваткой кислорода или остаточным действием препаратов. Он пытался не дать себе заснуть, но его веки не слушались. В конце концов, его рука ослабла, и он отпустил Женю.
— Вот так, тебе нужно хорошенько отдохнуть, — голос Жени раздался словно вдалеке.
Когда Квон Тэкджу снова открыл глаза, перед ним предстало огромное окно. За ним виднелся удивительно спокойный и умиротворённый пейзаж. Лето, ослепительное солнце пробивалось сквозь густые ветви деревьев, а лёгкий ветерок мягко касался травы на поле.
Он медленно возвращал чувствительность своему телу, пока не почувствовал рядом чьё-то дыхание. Тёплое тело, прижатое к его спине, и крепкие руки, державшие его запястья, были знакомы.
Очнувшись, он понял, что Женя плотно прижался к его спине. Руки Жени обвивали грудь Тэкджу крест-накрест, полностью блокируя его движения. Женя зарылся лицом в его шею, а его длинные ноги обвили нижнюю часть тела Тэкджу, не давая ему двигаться.
Квон Тэкджу не знал, сколько времени он так проспал, или сколько времени прошло с тех пор, как он самовольно покинул место операции.
Голова ещё была тяжёлой, но боль почти исчезла. Кажется, действие препаратов закончилось. Однако после их борьбы с Женей в теле появились новые синяки. Руки Жени, сжавшие его запястья, тоже были не в лучшем состоянии.
Тэкджу тяжело выдохнул. Несмотря на то, что звук был едва заметен, Женя тут же насторожился. Даже не оборачиваясь, Тэкджу понял, что Женя проснулся.
— Отпусти, — тихо приказал он.
Однако вместо этого Женя лишь сильнее сжал его. Лоб Жени мягко прижался к его шее.
— Я сказал, отпусти! — в голосе Тэкджу зазвучала злоба. Но Женя упрямо молчал, продолжая крепко держать его. Руки Тэкджу побелели от нехватки крови, а вены на тыльной стороне стали хорошо видны.
Тэкджу раздражённо выдохнул. Сдавливающая его сила немного ослабла. Воспользовавшись этим, он толкнул Женю плечом и бедром, пытаясь сбросить его. Когда захват ослаб, он попытался ударить Женю локтем, но это имело лишь небольшой эффект — теперь у него было чуть больше свободы движений.
Началась новая тихая борьба. Оба старались схватить друг друга за руки, ломали захваты, отталкивали друг друга. Внезапно послышался хруст. Трудно было понять, что именно хрустнуло — пальцы Жени или запястье Тэкджу, но в тот момент они резко разорвали контакт.
Тэкджу перекатился на кровати и встал. Женя тоже приподнялся, и они встали друг напротив друга.
— Ха... ха... — Тэкджу тяжело дышал.
Квон Тэкджу посмотрел вниз и заметил свой пистолет у ног. Он не знал, когда выронил его. Подняв взгляд, он встретился глазами с Женей. Тот покачал головой — он прекрасно знал, о чём думал Тэкджу.
С неотрывным взглядом на Женю, Тэкджу поднял пистолет. Женя тут же бросился к нему, но Тэкджу мгновенно прицелился, и Женя остановился. Их взгляды встретились, столкнулись в воздухе с яростью и напряжением.
