Контакт с Женей прервался уже две недели назад. Мы расстались с ним в Лас-Вегасе, и на следующий день я прилетел в Корею утренним рейсом. Приехав в аэропорт, я сразу достал телефон, но не получил от него никаких сообщений. Он должен был давно прибыть в Москву. С тех пор от него не было никаких известий.
Конечно, если бы это был кто-то другой, беспокоиться о его благополучии было бы пустой тратой времени. Но Женя никогда не пропадал так надолго, и это не давало мне покоя. Возможно, длинный отпуск, полученный после выполнения миссии, стал скучным, и я начал слишком много думать.
Юн Чон У, которого вызывали почти каждые два дня, представил мне недавно популярную игру. Я освоил её меньше чем за неделю, и она мне надоела. Юн Чон У предложил попробовать игру, в которую он сам играет. Но я не любил объединяться в группы ни в реальной жизни, ни в играх. В этот отпуск мне не хотелось ни смотреть фильмы, ни видео, ни читать книги.
Я снова взял телефон в руки. И уставился на свои односторонние исходящие вызовы.
Может, он заболел? Или попал в аварию, или внезапно пришлось делать операцию? Такие непредвиденные обстоятельства могли помешать ему связаться или вернуться.
Я представлял себе разные ситуации. Но вскоре покачал головой. Трудно было представить, чтобы что-то подобное случилось с Женей.
Конечно, он не всегда был железным человеком. За всё время, что мы провели вместе, был только один случай, когда он слёг. Ему было особенно тяжело переносить корейскую жару. Из-за глобального потепления в Москве иногда фиксировали жару до 30 градусов, но, похоже, это его не касалось. В жару он прятался в кондиционированной комнате, так что это было неудивительно.
Каждый день он несколько раз принимал холодный душ и, наконец, начал насыпать лёд в ванну. Затем он наполнял её холодной водой и садился внутрь. Даже если просто подойти ближе, можно было ощутить холод.
— Что ты делаешь?
— Так ты можешь заработать переохлаждение. Можешь умереть от остановки сердца.
— Сейчас такая жара, что это кажется даже приятным. Ужасно. Вся страна — одна большая парилка.
Я пытался убедить его прекратить, говоря, что он может простудиться, но это не имело смысла. Мне было лень его отговаривать, да и стоять рядом было опасно — он мог потянуть меня за собой. Поэтому я оставил его в покое. Женя вышел из ванной спустя долгое время. Его лицо было белее обычного, совсем без кровинки.
Цокая языком, я взял полотенце и начал вытирать его волосы. Он спокойно позволил мне это сделать, но неожиданно прижался своим ледяным телом. Его холод был настолько сильным, что у меня по всему телу пошли мурашки. Хотя я уже включил отопление, его тепло не чувствовалось вообще.
— Я так и знал, — вздохнул я и обнял его, когда он настойчиво цеплялся за меня. В тот день он не отпускал меня, пока его тело снова не согрелось. Мы занимались сексом, несмотря на то, что он был весь холодный и потный, и не мог остановиться, даже зная, что это плохо для его здоровья. На следующий день он всё-таки слёг. Обычно он просыпался раньше меня, но в тот день он не вставал с постели. Когда я приложил руку к его лбу, я почувствовал слабую лихорадку.
